— Мистер Карсон, — Кейси также пытается привести себя в порядок. Но одно незаметное взору подруги перышко в волосах так и остается нетронутым. — А мы тут... ненадолго впали в детство. Совсем чуть-чуть, — она показывает на пальцах. И я смеюсь, ибо это нестерпимо смешно.
— Дурдом. — Отец качает головой и, прежде чем удалиться, бросает через плечо: — Через четверть часа жду тебя у бассейна, Корделия.
И я вмиг стряхиваю с себя остатки веселья.
У бассейна, значит. Что ж, это логично — до отъезда уделить время контрольной тренировке. Хоть я и не дала окончательного ответа насчет потенциальной учебы в Академии Одаренных, отец заранее обо всём позаботился.
— Кейси, еще раз спасибо тебе за браслет. Я от него без ума, правда, — заверяю я, уронив взгляд на запястье и погладив кончиками пальцев жемчужинки. — Но, не обижайся, меня ждет отец. У нас через пятнадцать минут должен быть урок фехтования, а мне еще убраться здесь нужно.
Когда-нибудь она будет в курсе всего, и мне будет очень стыдно за постоянный обман. Ну а пока не заморачиваемся по этому поводу и живем во лжи дальше.
— Да без проблем. Хочешь, помогу? — предлагает подруга, окинув взором творческий беспорядок.
— Нет, не надо, — поспешно отказываюсь я, зная, что без ее помощи справлюсь в сотню раз быстрее. Взмах рукой — и молекулы воды в воздухе придут в движения, чтобы собрать все перья в одну большую кучу. Останется только отправить белое пушистое облачко в мусорную корзину.
— Ну ладно. Кори, еще раз тебя с днем рождения. Я тебя люблю и... Все-таки жаль, что тебя сегодня не будет. Но обещаю прислать тебе фотку, где я блистаю на сцене с короной на голове. — И она с притворной грацией проходится по моей комнате, а потом мы хохочем. — Ладно, до встречи. — Схватив сумочку, джинсовую куртку и еще раз элегантно поправив шоколадные кудри, она прощается со мной. Не забыв подмигнуть в дверях.
Убравшись в комнате, к бассейну я прихожу вовремя. Переодетая в короткий топ и джинсовые шорты. Отец уже выложил на лужайке инструменты и необходимые предметы, которые в скором будущем будут задействованы мной в упражнениях по выработке ловкости и контроля ситуации в целом.
— Готова? — И не дождавшись ответа, он силой мысли заставляет один из предметов подняться и закружиться в воздухе, точно вращающаяся лопасть вертолетного воздушного винта. Этой вещью оказывается...
— Моя любимая хрустальная ваза, — нахмурившись. — А ты не мог выбрать менее ценный предмет?
— В таком случае у тебя не будет мотивации, — спокойно говорит отец и резко отключает контроль над вазой.
Молниеносно среагировав, ловлю ее в падении. Потоком воздушных капель воды вынуждаю вазу затормозить прямо у земли, осторожно опускаю на каменную дорожку, что обложена по периметру бассейна.
— Хорошо, а теперь наполни вазу ровно наполовину водой из бассейна.
Я напрягаю пальцы и плавным вращением кисти вокруг своей оси заставляю воду слушаться меня. Голубовато-прозрачная волна нужного количества оседает в вазу.
— Отлично. А теперь с легкими упражнениями покончим и приступим к самому сложному. Ты должна будешь одновременно остановить летящий в тебя предмет, заморозить его и вскипятить бассейн.
— Чего? — Я ошарашенно смотрю на отца. В бассейне тонны воды! Как я, спрашивается, должна успеть всё и сразу?
— Именно. Но также ты должна научиться расставлять приоритеты по их значимости и первостепенной важности, отличать главное от менее значимых для тебя вещей, но при этом тоже важных. Поэтому, если ты заранее чувствуешь, что не справишься с несколькими задачами за раз, откажись отчего-то одного, или двух. На самом деле лишений может быть много, но единственное правильное решение всё расставит по местам, и исход не будет впоследствии сильно грызть сердце и душу. Так что, Корделия, давай. Время пошло!
А по-моему, наоборот, оно замедлилось. Вот, в воздушном потоке на меня летит мамин любимый гребень, выточенный Бенджеральзом на морских глубинах. Острые зубцы направлены на меня и несутся с немыслимой скоростью, грозя проломить мне пару носовых костей. Ну, папочка, спасибо! Удружил!
На доли секунды в разум протискивается боль от недавнего предательства, но я нахожу в себе мужества отогнать столь неуместную мысль и сконцентрироваться на задании.
Выхватив боковым зрением появление мамы, не сразу замечаю, как вода в бассейне начинает подниматься ввысь, изогнутой живой дугой нависая надо мной.
Ну, спасибо, мама! И ты туда же! Усложнила мне задачу, да?
От несправедливости я резко вскидываю вперед одну руку, а вторую в сторону, навстречу взбунтовавшей воде. Но за секунду до паса второй кисти столб, успокоившись, мигом исчезает, вернувшись назад в каменный короб бассейна. Поэтому я только обретаю контроль над гребнем, и та медленно ложится на мою ладонь. Недоуменно оборачиваюсь назад, не понимая, кто вернул бассейну первозданный облик, а спустя миг расплываюсь в улыбке.
— Вы решили совсем доконать мою любимую племянницу? — рявкает мужчина в рубашке с ярким молодежным принтом и с бутылкой вина в руке.
— Дядя Бен! — Отправив по воздуху гребешок матери, стоящей у открытой стеклянной двери гостиной, я подбегаю к нему и радостно утыкаюсь носом ему в грудь, обхватывая руками могучую фигуру.
— Ой, а я и забыл, какая ты маленькая. — Потрепав меня по волосам, прижимает к себе.
— Это не я маленькая, дядя Бен. А ты большой. Очень большой. Ты там наших новых соседей не напугал? — шучу я, посмеиваясь над двухметровым гигантом. А руки — руки как две боксерские груши!
— Кстати, — напустив на себя серьезность, уже обращается к моим родителям, — вы их проверили?
— И тебе привет, Бенджеральз, — с мягким упреком во взгляде отзывается мама и, подойдя, тоже обнимает родного брата.
— С утра сходил, проверил. Обычные французы. Без личины, — отвечает отец, мысленно собирая с лужайки инвентарь.
— Ну хорошо, — расслабляется Бен.
— Ты сорвал тренировку, что же здесь хорошего?
— Ох, и я рад тебя видеть, Габриэль, — саркастически произносит дядя, и отец наконец улыбается. — Иди, хоть обними друга. Целый год не виделись. Меня отец ни за что ведь не отпускает в любой другой день. Лишь в день рождения своей внучки.
— Ага, которую он знать не желает, — добавляет мама, закатывая глаза.
— Ты неправа, Анабель, — отстранившись от отца, говорит он. — Наш отец оттаял немного. Вот, разрешает этот день проводить с вами. С моей любимой сестрой и племянницей.
— Немного? — скептически. — Такими темпами Великий Грозар оттает к нашим похоронам. И в лучшем случае принесет белые лилии. В худшем — забудет о нас, как и не бывало!
— Анабель, успокойся. — Отцовская рука ложится на тонкую талию матери. — Тебе нельзя нервничать, забыла? — шепчет он ей на ухо.
— Ух ты, Анабель, ты ждешь ребенка? — Глаза дяди загораются двумя счастливыми звездами.
— Мам?
Она вздыхает.
— Да, но не одного. У нас будет двойня. Мы хотели сообщить эту новость сегодня за ужином, милая, — с легким сожалением.
— Верно, хотели устроить сюрприз, — добавляет отец.
— Но до ужина далеко, а обед будет кстати. Я проголодался, пока к вам добирался. Пойдемте, отметим это событие!
— Твой голод? — с ухмылкой.
— Габри, беременность твоей жены, разумеется! — смеется дядя.
Все собираются в столовой. А в моей голове же, между тем, творится невообразимый по мощности мыслительный процесс. Мама беременна, а значит, уязвима. Снова. Как двадцать лет тому назад. Только в данный момент еще и двойней. Вдвойне уязвимое положение. Если кто-то узнает... впрочем, нам в любом случае не сдобровать. Хоть с одним ребенком со смешанной кровью, хоть с тремя. Но всё же, что ни говори, с тремя прятаться сложнее. Троих нужно суметь защитить. А значит, взрослеем, Делла. На шее родителей сидеть отныне не будем, а будем что-то делать. Единственное, что я могу — это обучиться магии настолько, что смогу защитить всех своих близких в будущем. Если на горизонте появится неизвестная угроза, я в порошок сотру любого, кто покусится на жизнь моей семьи.