Два человека в трудном спореНайдут развязку у узла,Но в тройке — двое могут вскореОбъединиться в пользу зла.Христос апостолов затемПо двое посылал когда-то,Поскольку видел, что тандем —Надежней связка, чем триада.Вся управленческая частьДолжна идти по этой схеме,Концептуальная же властьВсегда работает в тандеме:«Предиктор» — задает прогнозИ формирует вектор цели,Причем, — надолго и всерьез.«Корректор» — на конкретном делеПроцесс подправит в нужный час,Короче, все, как не у нас…Где век блефует у руляМеждународная ватага,Не зная курса корабляИ не предвидя «оверштага»[75]Команде, правящей на мель,С такой не справиться нагрузкой.Руслан и Финн — вот вам модельКонцептуальной власти русской.
Ну, а пока при злой лунеРуслан забылся в тяжком сне.Вот тут-то и подобраласьК нему «слюбившаяся» пара —Фарлаф с Наиной. Три удараСмертельных получает князь:И красно-белый геноцид,И спровоцированный голод,И зверский гитлеровский молотВложил в удары… паразит.
Но здесь еще не вскрытый слой,Где у жука-пушкиноведаИ мысли нет рассудок свойПоднять до уровня Поэта.Зато поэта самогоПодтаскивают со стараньемДо пониманья своего,Вернее, до непониманья.Но вот дотошный гражданинВоскликнет: «Раз выводит сказкаИ лже-Русланов, и Наин,То где же к времени привязкаК суровым КУЛЬТА временам…Мы не нашли, как не листали.Показан ли в “Руслане” Сталин»?Что ж, если кто раскрыть не смогЭзопа слог замысловатый,То нас обязывает долгКороткой пушкинской цитатойПроверить времени спираль:«Изменник, ведьмой ободренный,Герою в грудь рукой презреннойВонзает трижды ХЛАДНУ СТАЛЬ!»Проверим? Спящая Отчизна,Фашизм разбившая странаИ впрямь была пораженаТрехкратно «трупом» сталинизма.Два съезда — первых два удара:Двадцатый и двадцать второй —Нанес, как с пьяного угара,Троцкизмом посланный «герой».А ближе к завершенью векаУдар шумливый, но пустойНаправил съезд двадцать шестойРукой последнего Генсека…Но чем орудовал «Фарлаф»?Ведь от Рогдая он в испугеБежал, доспехи растеряв,Оставшись при одной кольчуге!Наина четко изучила:МЕЧА Руслана — не поднять!(Что в нашем смысле — не понять)И свой клинок ему вручилаС программой действия. ПричемПриказ был жестким раввината:Руслана надвое мечомРассечь, как подлый карла брата.Но конь Руслана вдруг заржал,Да так, что «покачнулось» поле.Программа сломана! ФарлафБыл выведен из-под контроля.(Плох биоробот, а поди,«Смекнул», что главное — в груди!)
Да! Русь кололи столько лет,Но всю ее не перетычешь!Казалось все… России нет,И вдруг — высвечивает Китеж!Людмилу спящую забрав,Пылая бесполезной страстью,Умчался «доблестный» Фарлаф.Из щелки сцену увидав,Колдун решил: «Ура, свобода!»Но, как Борис, он был не прав.Сиди в котомке, квазимодо!Наина, в кошку обратясь,(Ну шельмы же, масоны эти!)Забыв, что карла есть на свете,Скорей удрала, веселясь.Да ей грустить и не пристало,Пока до настоящих днейВсе телерадиоканалыИ все газеты служат ей.Тут даже наш «народник» влип,Охаяв русскую цензуру,Вписал в славянскую культуруУтесовско-высоцкий хрип.
Да, русский центр управленья,Что говорить, почти убит.Конь тщетно князя теребит —Толпа на грани просветленья;К тому же что-то происходитВ технократическом «верху»,Там тоже мысль шальная бродитПодразобраться, «кто есть ху».(Надеюсь, знатоки цитатПростят нам скромный плагиат?)И пусть Фарлаф украл Людмилу,Но поспешили «мудрецы»Списать все русское в могилу —Есть святорусские жрецы,Потомки Всеясветной Речи,Они крепили тайный фронт,Хранили русский генофонд,Прицельно отбивая нечисть.Дрожи, Фарлаф! Уже готоваУ Финна «Мертвая вода»,Ее концепция твердаИ для предателей сурова!Да и кувшин с «Живой водой»Уже к Руслану на подходе…Ты думаешь, читатель мой,Мы завершим на грустной ноте?Как бы не так, нам с давних порВрачами запрещен минор.
ПЕСНЬ ШЕСТАЯ
Любой пират из банды ФлинтаВ сравненьи с нынешним — джентльмен.Мой друг! Пора вставать с колен,Из топких дебрей «лабиринта»Искать пути к живым ключам,Чтобы Фарлафам-палачамИ прочему шальному сброду,И надмасонскому уродуКафтан наш был не по плечам.Чтоб, каково ни наряжалисьОни то в женщин, то в мужчин,Исход предвиделся один:«Фу!» — и ребята растерялись.
* * *
Меж песней пятой и шестойБыл перерыв почти полгода;Теперь сказали бы «застой»,Возможно… Но иного рода.Ведь время, что течет сейчас,Для Пушкина грядущим было.Песнь пятая звучит для нас,В ней наша спящая ЛюдмилаИ наш Руслан. Но вот в шестой,Где безвозвратно канул в ЛетуНаш век жестокий и пустой,Должно быть собранным поэту,Чтоб проявить сквозь тьму вековЗначение событий главных.И как «живой орган богов»[76]Он здесь себе не знает равных.В прогнозах жрец попу не брат;Владея целостной картиной,Он не скует свободный взглядДогматами, как паутиной.Не зря его «заклятый друг»Тургенев, явно с толку сбитый,Писал: «Явился Пушкин вдругС шестою песней и…обритый».Так, строя образ до конца,У Пушкина был смысл, конечно,«Войти» в дельфийского жрецаНе только мыслью, но и внешне.Отсюда странное начало«Ты мне велишь»… за рядом строкУже вторично прозвучало«Но ты велишь»… Да кто же мог,Кто так бесцеремонно смеетПевцу свободному велеть?Особа твердая, заметь;Тут пушкинист иной сумеетВести исследований гонГодами… жертвуя карьерой,Стоял ли Пушкин за портьеройВ покоях Долли Фикельмон.А лучше б сердце береглиТот день холодный и короткий,В который за перегородкойСтенала в горе Натали.Так кто велит? Кому мольба?Судьба, читатель мой, судьба!Она велит определенно,Презрев иронию хлыщей,Помочь потомкам удивленнымУвидеть «общий ход вещей».В игривом стиле монологаУвидит каждый, кто не слеп,Взаимовложенность судебРоссии и ее пророка.Atande! Мы через векаЗабрались в самый заповедник.Между эпохами посредник —Лишь стихотворная строка.
Продолжим. Финн остановилсяВ хранимом Богом уголке.Зеленой змейкой плющ завилсяНа худосочном стебельке,Гранита треснувшие плитки,Платан, обугленный грозой,Рябые, тусклые улитки,С упругой слитые лозой.Здесь за скалистою грядоюТекут волшебные ручьиС живой и мертвою водою.Два духа к ним хранят ключи,За много верст не допускаяНи экстрасенсов, ни Наин, —Совсем другое — вещий Финн.Кувшины в воды опускаяСпокойно наполняет он.И мы не будем волноваться,Нам ясно, что Руслан спасен.С ключами надо разобраться.Вот «льется», как скульптуры льют,Источник с «мертвою водою»;Лишь он способен русский людСкрепить концепцией одною.«Живой волною» ключ «течет»По диалектике закону —Он призван вопреки СионуВдохнуть уверенность в народ.Но любознательный при этомЗдесь новый уровень найдет;Ключи еще с одним секретом:Течет «ОДИН», а льется «ТОТ»,ОДИН — Бог Мира Триединый,Его начало и венец,А ТОТ — Гермес — считай отецЭзотерической доктрины,Подхваченной жрецами РаИ для непосвященных — скрытной.Теперь читатель любопытныйТут может думать до утра;Пусть разбирается один,Мы за Фарлафом последим.
вернуться
75
«Оверштаг» — название поворота парусного корабля, при котором корабль поворачивает относительно направления ветра так, что ветер в какой-то момент времени дует прямо в нос. Поворот «фордевинд» — название другого поворота, при котором корабль пересекает направление ветра так, что ветер дует прямо в корму. Поворот фордевинд требует более слаженной работы команды, и поэтому, если квалификация команды вызывает сомнения, чтобы не порвать паруса и не поломать рангоут, вместо поворота фордевинд осуществляют поворот оверштаг.