Еще вспомним наши древние выражения, которые никому объяснять не надо: встать с левой ноги, надеть рубаху на левую сторону.
Слово правда противопоставлено в русском языке понятию ложь. Правда для нас — это все, что не содержит в себе лжи, а ложь — не приемлемое для русского человека безоговорочное зло. Безнравственными для нас являются все производные лжи — обман, хитрость, ловкачество. Русская психология правдивости, честности резко контрастируете психологическими установками других народов, к примеру, иудеев, у которых данные понятия являются позитивными качествами, что отражено в их религии. Так что древнейшие пространственные ориентации правый и левый в архетипах русского мышления предстают категориями добра и зла. И понятия верх и низ, первоначально пространственные, оказываются признаками доброго — верх и злого — низ. Тело человека в древних, надежно хранящихся в подсознании представлениях, следует покрывать ниже пояса, прятать его от чужих взглядов, ибо там срам и стыд. Все, что относится к проявлениям физической жизни ниже пояса, рассматривается как подлежащее сокрытию, дабы избежать греха, впадения во зло. Оголившегося прилюдно человека именовали наглым, то есть обнажившимся и, следовательно, бесстыдным. А что такое стыд? Это слово сродни понятиям стужа, студить. Стыд — это когда телу холодно, то есть когда человек раздет. Не зря существует и глагол издеваться, что значит раздеваться, не чувствуя холода и стыда и тем самым выказывая свое бесстыдство.
Напротив, верх человеческого тела, прежде всего лицо, должно быть открыто, лицо в представлении русских непременно несет в себе черты добра. Если лицо человека не выражает добра, его по-русски называют рожей, харей, мордой, и бьют русские люди, заметьте, не по лицу, а исключительно по морде, ибо по лицу, согласно нашим исконным установкам добра и зла, бить нельзя. Лицо — это верх человеческого существа, на лице должна быть печать добра. По-русски, если есть охота вдарить негодяя, приходится прежде переименовать его лицо, назвать его рожей или мурлом, рылом или харей, то есть приравнять к звериной морде, и тогда с чистой совестью по морде вмазать. Так язык диктует нам правила нашего русского поведения.
Но не только человеческое тело рассматривается в русском языке как разделенное на злую часть — внизу, и на добрую — вверху. Понятие о вышнем как о духовном, представление о высоком как о лучшем и по праву главенствующем в социальной иерархии, воззрение на верховенство как на справедливое руководство нижестоящими — эти установки показывают, что всякий успех расценивается как восхождение на высоту, то есть как заслуженное превосходство и возвышение. В то же время слова ниц, навзничь, никнуть, нищий связаны не только с обозначением поникшего человека, они характеризуют всякое нисхождение, в том числе и духовное унижение, и нравственное падение, именуемое по-русски подлостью или низостью. В богословской картине мироустройства на высоте, в небесах, на горах, на облаках обитают Высшие Силы — Господь Бог и ангелы его, а нижние сферы, подземный мир, суть обиталище нечисти — демонов и самого сатаны. Поэтому власть имущие, те, что находятся на вершинах власти, согласно русским архетипам, должны быть непременно праведными, боголюбивыми и стремящимися к добру. Мы обычно долго пребываем в иллюзиях, что они таковы. Когда же открывается, что, находясь на высотах государственного правления, нами верховодят личности подлые и низкие, которым место в преисподней, вот тут поведение русского народа может стать непредсказуемым, он интуитивно, повинуясь национальным архетипам поведения, способен восстановить иерархию, соответствующую нашей русской картине мира. И народ будет стремиться по заслугам отправить власть имущих на дно ада, где им и надлежит по справедливости обитать.
Что интересно, и другие характеристики пространства — восток с западом — в русском представлении точно так же четко ориентированы в категориях добра и зла. Источником добра представляется восток. Это и понятно: для древнего человека новый день, как исток жизни, начинался с восхода солнца, движением его ввысь, а заканчивался закатом светила — падением его вниз. Архаические, вполне материальные представления сопрягаются и здесь с духовными понятиями. Звезду, знаменующую пришествие Христа, волхвы увидели на Востоке, храмы христианские обращены алтарем на Восток, ибо именно с Востока ожидается Второе пришествие Христа. У каждого народа, у каждой религии мира с Востоком связаны представления о явлении Божества, а с Западом — знамения человеческого падения и конца света. И доселе мы называем Западом не только Европу, которая действительно расположена к западу от России, но мы также именуем Западом и Соединенные Штаты Америки, разумея под этим словом наше древнее представление о мире зла, несущем России и русским одни невзгоды. Русская история вполне подтвердила интуитивное прозрение нашего языка: все самые страшные нашествия Россия претерпевала с Запада. Это и тевтонские рыцари в XIII веке, и Смута 1613 года, и нашествие французов в 1812 году, и две мировые войны XX века, и нынешняя оккупация России тоже пришла с Запада. С Запада же исходила экспансия самых вредоносных для русского народа идей — католицизма, реформации, масонства, еврейского коммунизма и такой же демократии…