Между прочим, у меня имелись все основания для таких уверенностей! Ведь когда-то давно – я была молодая, восторженная и падкая на авантюры – этот город несколько летних сезонов подряд спасал меня. Отъезд в Крым всегда был верным рецептом излечения от любых психологических дискомфортов. Ехала всякий раз автостопом. Всякий раз в поисках какой-нибудь незамысловатой, пусть и физически тягостной работенки, которая занимала бы руки, а голове оставляла возможность переосмысливать события прошедшей зимы. Месяца в Ялте хватало с лихвой, чтобы вновь обрести силы жить дальше. Этот город всегда обладал удивительными исцеляющими свойствами. Но это было давно. Слишком давно, чтобы остаться в силе.
Впрочем, я все слишком закручиваю. На самом деле, похоже, никаких перемен с городом не случилось. Просто в этот приезд я откровенно сглупила: неверно выбрала время приезда. Нельзя беспокоить Ялту поздней осенью и требовать внимания к своей погибающей персоне. Эта пора не лучшая для прибрежных городков. Когда неизвестно чем кормить своих, приезжих принимают неохотно…
Прокручивая все это в своей пессимистично настроенной голове, я мысленно обзывала ее «дурьей башкой». Параллельно, кажется, напевала, подражая давно укатившему в Америку Жене Кошмару – экс-солисту крайне приятственной группы «Ку-ку». Тянула, кривляясь: «Пойду работать я на работу!/Купите мои руки, мои мозги…/» Данное заклинание, в отличие от прежних моих напевок, отчего-то не действовало: не влияло ни на успех мероприятия, ни на настроение…
Кстати, признаюсь в ужасном: я подумывала даже о позорном возвращении домой. Не убьют же меня там, в конце концов! Ну, выскажут, все что думают, ну попытаются предъявить требования… Поклокочут и успокоятся, потому что взять с меня все равно нечего, а писать под их диктовку или ставить свое имя под ими написанным я не соглашусь ни под каким давлением…
Парк окончился. Совершенно бессмысленно, я сворачивала во дворы и как-то даже не следила, куда именно несут меня ноги. В результате оказалась возле небольшой забегаловки, с пятью столиками, обнесенными то ли недостроенной кирпичной стеной, то ли перестроенным забором. Впрочем, ограда смотрелось довольно стильно, и от ветра укрывала, так что придирки мои были напрасными . Возле входа, ритмично притопывая – то ли от холода, то ли от усердия, – суетился над мангалом сухощавый татарин. Он смешно выпячивал губы и оттого делался похожим на Дуремара из моего детства. С этого все и началось…
– А у вас кофе попить можно? – только сейчас понимаю, как хочу присесть и выпить что-нибудь теплое.
– Два рубля! – Дуремар изучающе смотрит, потом, видимо, решив, что я из местных, со свойской хитрецой добавляет: – А если сама себе сделаешь – рубь. А если еще и вон тем двум господам клиентам по стаканчику соорудишь, так вообще бесплатно угощу! Я добрый и приветливый. Только не многорукий, как видишь. А тут то пусто – то приезжают… Хоть бы предупредили, я бы племяшку вызвонил…
Дуремара становится жалко, и я послушно отправляюсь делать кофе его клиентам. Обычный растворимый, в пластиковых стаканчиках… Фу, гадость какая…
– Вот. Просили вам принести, – ставлю на стол перед единственными, кроме меня, посетителями. Персонажи весьма примечательные – оба очень крупногабаритные, статные. Двигаются не спеша, говорят медленно. Пара морских котиков на лежбище.
– Что-то мы вас раньше тут не видели? – Морская Котиха щурится в улыбке.
– А меня тут раньше и не было. И сейчас нет. Я просто кофе попить зашла…
– Я добрый, но не многорукий, – тут же спешит оправдываться Дуремар. – Вы ж не как обычно, вы же без предупреждения…
– Ты добрый, – снисходительно соглашается клиент. – А еще у тебя самый вкусный шашлык на побережье, – добавляет испробовав. – Жаль, что мало кто об этом догадывается.
– Вот, девушка теперь догадывается, – Котиха заговорщически подмигивает. Моя персона отчего-то явно интересует ее.
Позже она признается: «У меня сразу на тебя интуиция врубилась. Я только сомневалась немного – уж больно смазливая. Мне всякие шуры-мурыи и последующие разборки с клиентами ни к чему. Но ты, молодец, отшивать умеешь, как я погляжу».
Это она мне после того заявит, как я братцу Морского Кота, попытавшемуся меня в подсобке эдак страстно к стене прижать, промеж ног коленкой засажу. Котиха будет хвалить меня, а я в тайне жалеть о содеянном. Парень-то видный, молоденький, А я мало того, что отшила, так еще и хозяйке рассказала… Вот стерва! А самой от одиночества уже откровенная порнуха сниться начала.