уроки антиутопии пошли не впрок.
За 20 лет ценой невероятных усилий и жертв воспроизвели монархическую модель. Которая архаична и нежизнеспособна. Она просто не работает в современном мире. И теперь нам придется наверстывать упущенное время, это вопрос выживания. Выбора нет, понимаешь? Если народ хочет выжить, если не готов просто так безвольно погибнуть под тяжестью своей культурной матрицы, нужно незамедлительно, завтра, реформировать системы управления. Если элиты (из-за страха потерять свои привилегии, привычный образ жизни) выберут инерционный сценарий — значит, гибель.
— Считаешь, это переломный момент в истории цивилизации?— И что приходит за этим переломом?
мы-то стоим на экзистенциальной границе все последнее время, — а какого-то глобального перелома (или транзита) в истории человечества. Конечно, я не думал конкретно про эпидемию, но я понимал, что будет нечто, что поставит человечество перед выбором очень серьезным. И заставит переосмыслить многие вещи, многое поменять в образе жизни. Когда это жахнуло, я даже отчасти не удивился, я этого ждал.— Похоже на то.— Думаю, смысл понятен. Радикальная смена приоритетов. Например, атомные деньги у нас в стране тратятся на вооружение и перевооружение армии, а все, что связано с наукой, медициной, образованием, сжимается и хиреет. Можно назвать это красивым словом «оптимизация», а можно другим красивым словом — «деградация». Сейчас руководители страны должны сменить приоритеты: бюджетные, интеллектуальные, образовательные. Это касается не только России, экономика которой — что былинка на ветру, Америки тоже. Еще недавно была общенациональная дискуссия относительно того, проводить реформу в медицине или нет, Obamacare ввели, потом Трамп пытался отменить эту программу. Теперь в этой дискуссии поставлена точка.
Однажды (думаю, в году 1963)
спросил у отца, мог ли бы он воевать, если бы знал, что у него за спиной такие же лагеря, как и те, немецкие, которые предстояло освобождать... Папа сказал: 'Неужели ты всерьёз думаешь, что я не знал о сталинских лагерях, не замечал того, что люди ежедневно исчезают, что твой дедушка уничтожает письма и книжки, не понимал, что процессы конца тридцатых годов - чудовищные спектакли... Нет, мы это знали. Скорее мы не знали о том, что творится на оккупированных территориях. К пропаганде относились с недоверием. Думали, немцы все же культурный народ...'
Великолепная история от израильтянина Игоря
Рубина. Про то, как государство должно обращаться с человеком, особенно в сложные времена. *** Как вы знаете, у меня есть сын, который живет в Беларуси и приезжает ко мне каждые 6-7 недель. Ему 6 лет, а с 5 лет он летает один (с сопровождением, которое сажает ребенка в самолет и встречает с). Но «Корона» поменяла планы всем нам, получилось так, что мой Даниэль остался в Беларуси. Проблема в том, что Беларусь оказалась одной из стран, которая не предпринимает никаких действий в борьбе с вирусом. Жизнь там идет своим чередом, есть местные футбольные матчи, которые транслируются сегодня по всему миру. Не самое безопасное место, где стоит находиться сейчас. В прошлую пятницу я увидел, что в воскресенье будет прямой рейс из Минска в Бен-Гурион, купил билет для ребенка и начал обустраивать дом. В субботу в Бен-Гурионе приземлился самолет из Нью-Йорка и все прилетевшие разошлись по домам без какого-либо надзора со стороны Министерства здравоохранения Израиля, и поэтому в субботу был принят закон, который требует от каждого жителя, возвращающегося в Израиль, находиться в изоляции в отеле. В воскресенье я хотел начать узнавать, как мой 6-летний ребенок уйдет на самоизоляцию один, но в субботу вечером мой зять позвонил мне и сказал: «Я видел в комментариях в одном из постов на Facebook номер министра транспорта, позвони ему и спроси, что делать с мальчиком». Я цинично ответил ему, что лучше бы он нашел телефон Биби... Мне потребовалось несколько часов, чтобы написать депутату Кнессета Бецалелю Смотричу. Если быть точнее, я написал ему в субботу в 22:59, и всего через несколько минут получил ответ, что он понимает ситуацию и проинформирует Министерство обороны о моей проблеме и попросил меня на следующий день поговорить с начальником отдела министерства обороны Итаем Гершковицем. Мне, как простому гражданину, было очень странно получить ответ от руководства страны в столь молниеносные сроки... На следующий день, в воскресенье, я написал сообщение Итаю, и через несколько часов состоялась телефонная конференция со мной и командованием тылового фронта. Для них было странно слышать, что ребенок летит один. Но мне пообещали, что обо всем позаботятся. Я успокоился и начал готовиться к предстоящей поездке в аэропорт Бен-Гурион. Полет в Израиль должен был состояться в 19:10. Поскольку ребенок летит один, сопровождающий забирает его из зоны регистрации, как только начинается посадка, примерно за 30-45 минут до взлета. Мать Дэниэля подходит с ним к стойке регистрации и получает ответ от представителя авиакомпании BELAVIA, что ребенок не сможет сесть на рейс, поскольку в Израиле действует новая директива о пребывании в отелях всех прилетающих в страну, и авиакомпания не будет нести ответственность за такую ситуацию с ребенком. Она объясняет им, что проблема решена, и в Израиле знают о ситуации, более того, все было решено на самом высоком государственном уровне. Они по-прежнему отказываются брать ребенка в самолет, смеясь в лицо и заявляя, что никто им не поможет, даже генеральный директор BELAVIA. Мать Дэниэля бежит к генеральному директору аэропорта и получает тот же отрицательный ответ. 18:45. Воскресенье. Все пассажиры в самолете ожидают взлета. Мать Дэниэля звонит мне и говорит, что делать нечего, ребенок не летит. Как часто в жизни мы сталкиваемся с ситуациями несправедливости и часто сдаемся, потому что нет выбора. Как часто мы слышим фразу «будь мудрым, а не правым», сколько раз мы опускаем руки от безысходности... В тот момент я испытывал чувство полнейшей несправедливости и понимал, что оставляю своего ребенка в стране, которая не знает цену человеческой души. Дрожащими руками я взял телефон и снова набрал Итая Гершковица. 18:46. Я объясняю ему, что мой ребенок не летит. Он говорит мне, что все разрешения оформлены и по прибытии в страну не будет никаких проблем. Я отвечаю, что беларусы не дают ему сесть на рейс: «Если бы вы позвонили послу Израиля в Минск, а посол позвонил бы генеральному директору Belavia, а генеральный директор BELAVIA позвонил бы на стойку регистрации, это дало бы моему ребенку возможность попасть на рейс». Не знаю, откуда во мне появилась смелость или наглость попросить такое, но я был повержен в шок, услышав от чиновника из Минобороны три слова «я займусь этим». Мать Дэниэля плачет в трубку, Дэниэль не понимает, что происходит. 18:53. Мне перезванивает Итай: «Я говорил с послом, посол говорил с генеральным директором авиакомпании. Генеральный директор связался со стойкой регистрации. Этот самолет не полетит без твоего сына». В этот момент половина аэропорта Минска начала заниматься Даниэлем, рейс задержали а ребенка усадили в бизнес. Когда мальчик приземлился в Израиле, я спросил его, как прошёл полет. Он ответил: «Все было как обычно, только сегодня они изменили меню в самолете – еда была вкусная». Как говорится, бизнес есть бизнес. Я получил своего сына здоровым, целым и невредимым, а через час после этого мне позвонил Итай и спросил, все ли в порядке. Так заканчивается история спасения израильского ребенка людьми, которые круглосуточно уверенно борются с COVID-19 и не испытывают недостатка в более глобальных проблемах в войне с невидимым врагом. Люди, которые не знают меня, не знают Даниэля, но знают цену человеческой души. Когда я пишу эту историю, по моей коже все еще бегут мурашки. Многие из вас могут подумать, что это личная история, но это не так. В эти моменты я горжусь, что являюсь гражданином Израиля. Я иммигрировал в Израиль в возрасте 15 лет по проекту Na'ale 16, служил в Армии Обороны Израиля, и я никогда не испытывал такой гордости за страну, как сейчас. Кто спасает одну жизнь – спасает целый мир.