я вижу Путина как воплощение
традиционного типа российского правления, который насчитывает по меньшей мере 500 лет, со времен Ивана Грозного. На самом деле, политическая система в России является вполне средневековой, с царем, двором, группами бояр, борющихся за место у царского стола, и населением, поделенным на сословия, наподобие каст, которые регламентируются государством. Путин является ретроградным лидером, воплощающим в жизнь «ретротопию», как назвал ее Зигмунт Бауман. Он успешно сформулировал этот архаический проект, продал его элитам в России и на Западе и использовал для консолидации своей личной власти. -- Независима ли Россия в своей внутренней и внешней политике? -- Технически, да, ее не связывают альянсы, договоры, общественное мнение, демократические процедуры внутри страны и иногда даже международное право, как было с Крымом в 2014 году. Но видите ли, Северная Корея тоже совершенно независимая страна – и что из того? Что толку быть независимым во взаимозависимом мире норм, правил, сетей, потоков людей, капиталов, информации? И все же глубоко в душе Кремль жадно ищет признания от Запада, желая восстановить свой геополитический вес до уровня сталинских времен, мечтая о новой ялтинской сделке по разделу мира – и это тоже зависимость особого рода. Главной точкой отсчета для Москвы является Вашингтон. Уже почти сто лет Россия видит себя в свете глобального состязания с Соединенными Штатами (это чувство было вполне знакомо Франции несколько десятилетий назад). Многие российские внешнеполитические акции косвенно адресованы США – Россия ищет одобрения, бросает вызов, показывает неуважение. Все это тешит российское тщеславие и поднимает самооценку».
Премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий призвал
Германию и Евросоюз окончательно отказаться от реализации проекта «Северный поток — 2» в ответ на ситуацию с блогером Алексеем Навальным. В целом подобная идея, что называется, овладевает массами. В данном случае под массами нужно понимать европейские элиты. Рассуждения о вложенных деньгах, убытках и будущем растущем спросе на газ - лишь одна сторона одной общей проблемы. Помимо финансовых и экономических соображений для стратегических проектов есть и еще один параметр, который либо просто непонятен российским 'экспертам' и руководителям, либо они полагают его несущественным. Этот параметр - политическая безопасность и политические издержки. При сложившемся балансе спроса и предложения Европа была вынуждена сквозь пальцы смотреть на упражнения российской братвы, которая перенесла культурные особенности и ментальность уголовной среды в бизнес и международную политику. Однако сегодня баланс если не разрушен, то существенным образом пересмотрен в пользу покупателя. Имеет место избыток предложения вместе с резко сократившимся спросом (причем неясно, насколько долго будет продолжаться подобное положение вещей - во всяком случае если предложение действительно велико и у него есть серьезные резервы для увеличения, то восстановление спроса остается под вопросом - 'пандемия' лишь обострила все негативные тенденции экономического кризиса, а сам он и причины, его вызвавшие, никуда не деваются). В таких условиях -самое время пересмотреть и политические балансы и расклады. В частности - взаимоотношения с Россией, которая откровенно тяготила европейцев и стилем, и методами. Они, европейцы, далеко не белые и пушистые, но бандитизм в его прямом виде из практики ведения дел (по крайней мере друг с другом) уже не применяется, и достаточно давно. Уголовщина, которую принесли с собой вчерашние рыночные рэкетиры из России, создает в Европе нешуточную проблему - российская мафия коррумпирует европейских чиновников, происходит сращивание управляющих структур с уголовными. А это становится угрозой общеевропейской безопасности во всех прочих сферах, так как коррумпированное управление резко неэффективно и чудовищно затратно. Европа, которая отчаянно конкурирует с Китаем и США, не может позволить себе разложение управленческого аппарата, так как это - верный конец всему проекту ЕС в жесткой конкурентной борьбе. В сухом остатке на весах - убытки от закрытия проекта СП-2 и судьба всего проекта Евросоюза. Понятно, что для европейцев выбор будет вполне очевидным. И хотя немалочисленный отряд прикормленных Кремлем евро-коррупционеров и старается педалировать тему важности экономических связей с режимом Путина, стратегические соображения вынуждают принимать более 'про-европейские' решения. В этом смысле борьба за окончательное закрытие Северного потока-2 - не только раболепие перед американцами, которые прямо заинтересованы в закрытии конкурирующего с их газом проекта. Но и сугубо внутренние факторы, которые вынуждают европейцев рассматривать режим Путина и любые взаимоотношения с ним как токсичные и предельно вынужденные. Сейчас сложились во многом уникальные условия, которые позволяют противникам Кремля нанести ему серьезный удар - и экономический, и политический. Поэтому возобновилась дискуссия о необходимости прекращения проекта СП-2 и фиксирования убытков. Почему именно Польша в числе инициаторов новой дискуссии, понятно. Здесь и ментальность, враждебная России в любом ее виде. И нацеленность на проведение проамериканской политики в Европе - впрочем, Польша в новейшей истории всегда ориентировалась на Англию, а затем и США просто в качестве противовеса серьезному стратегическому противнику - Германии. Ну, и чисто экономические соображения - поляки хотят стать крупным хабом по переброске сжиженного газа (в первую очередь американского) вдоль 'санитарного кордона' с Россией - фактически они хотят застолбить за собой рокадное направление поставок газа вдоль восточной границы ЕС. Плюсом идет польский морской газопровод, перепендикулярный по направлению двум Северным потокам, через который поляки намерены перебрасывать норвежский газ на материк.