Немцова, стояли одна полицейская машина и два человека. Одним из них был оцепеневший Илья Яшин. Именно из его твита весь мир узнал, что Немцов мертв. С бывшим вице-премьером, которого Борис Ельцин когда-то рассматривал в качестве возможного преемника, Яшин сблизился в конце нулевых, когда он еще состоял в «Яблоке», а Немцов был одним из лидеров «Союза правых сил». До их знакомства Яшин относился к Немцову «скептически» из-за вечного противостояния двух партий, но когда у молодого политика начались конфликты с руководством, Немцов ему «просто позвонил». «Алло, Илья, это Немцов. А что там у тебя в “Яблоке”? Тебя правда собираются исключать? А чем тебе помочь? — пересказывал этот разговор Яшин. — И меня это так поразило. Незнакомый совершенно человек звонит тебе и спрашивает, чем помочь». Слева: Яшин и Борис Немцов на «Марше миллионов» 6 мая 2012 года. Та акция закончилась столкновения с ОМОНом. Слева: Яшин и Немцов у здания петербургского суда, где их обоих судили за участие в акции за свободу собраний. Фото: Александр Миридонов / Коммерсантъ, Максим Поляков/Коммерсантъ Яшин и Немцов на сцене митинга «За Россию без произвола и коррупции» на Болотной площади, 9 октября 2010 года. Фото: Александр Вайнштейн / Коммерсантъ С лидером «Яблока» Григорием Явлинским отношения у Яшина складывались совсем иначе: внутренняя культура партии, как говорят собеседники «Холода», предполагала иерархию и субординацию, и основатель партии воспринимался как человек, который «сидит где-то на облаке, занимается федеральной политикой, и иногда ему звонит Путин». «С Немцовым можно было дружить, — резюмирует Максим Резник. — С Явлинским дружить нельзя было — ему нужно было поклоняться». Сам Яшин много рассказывал о том, что Немцов относился к нему «по-отечески» и заряжал молодого коллегу на борьбу. «Непросто быть российским оппозиционером — все постоянно в депрессиях, в унынии, кто-то уезжает, кто-то спивается и так далее, — рассуждает он. — Если нужно было насытиться жизненной энергией и энтузиазмом — достаточно было просто с ним поговорить, послушать его байки про то, как его Ельцин президентом назначал, как он с Березовским воевал — и все вставало на свои места». В 2009 году, когда Немцов решил баллотироваться в мэры Сочи, он позвал Яшина возглавлять свой предвыборный штаб. Тут уже молодой коллега помогал более старшему, возвращая его в русло системной политики. «Борю очень грязно мочили в местных СМИ, — вспоминает Илья Барабанов. — Как-то Немцов приходит в штаб, говорит: слушайте, меня так говном поливают, может, наймем ассенизаторскую машину, тоже мэрию польем? И Илюха такой: “Боря, ну это ту мач!”». По словам соратника Немцова Владимира Милова, Яшин часто возвращал политика в рабочее русло, заставлял придерживаться избранного плана. «Он говорил, что просто надо делать свою правильную работу, которая даст плоды, и не заморачиваться на какие-то радикальные шаги, — рассказывает Милов. — Яшин в этот результат вкладывался, честно говоря, часто даже больше, чем сам Немцов — он более системно видел, как правильно вести кампанию». Результаты выборов заставляли заподозрить фальсификации: количество досрочно проголосовавших было аномальным. Почти три четверти голосов набрал кандидат от власти Анатолий Пахомов. Немцов занял второе место с 13,6%. Результаты выборов его штаб не признал. Через шесть лет Немцова убили в центре Москвы. О том, что Яшина это сильно изменило, говорят и он сам, и его друзья. «Сложно не измениться, когда ты стоишь над мертвым телом твоего друга. Он лежал с открытыми глазами, стеклянными абсолютно, — вспоминает Яшин. — Конечно, это переворачивает сознание, дает ощущение конечности жизни. Переоцениваешь многое: ты что-то раньше мог бы оправдать, лояльно отнестись, а теперь понимаешь, что люди буквально лишаются жизни, а ты малодушничаешь. Более строго относишься к себе и меньше поблажек себе даешь». До убийства Немцов готовил доклад о войне в Донбассе. Яшин заявил, что он закончит работу друга. «И тут же возникла мысль: а может, его за этот доклад и убили? Ну, блин, страшно, — рассказывает Яшин. — Но тут же себя одергиваешь: человек жизнь отдал за это, значит, нужно как-то со своим страхом справиться, потому что иначе какой вообще смысл? Когда я про Кадырова начал говорить публично, тоже, в общем, страшно было. Но как бы — вот могила твоего друга». Доклад под названием «Путин. Война» вышел в мае 2015 года, а еще через девять месяцев Илья Яшин выпустил другое исследование в формате, который придумал Немцов. Это был доклад о Рамзане Кадырове, в котором глава Чечни обвинялся в причастности к убийству Немцова. После этого друзья Яшина приставили к нему охранника. Тот заметил, что за политиком «ходят бородатые мужчины». Яшин стал вести себя осторожнее, но никаких кардинальных решений не принял. «Уехать из России после убийства Немцова для меня абсолютно невозможно, — говорил он. — Потому что это будет фактически предательством его памяти. Потому что Немцов остался и жизнью заплатил за свои убеждения». Яшин представляет доклад «Путин. Война» на пресс-конференции в Киеве, 26 мая 2015 года. Фото: Danil Shamkin / Nurphoto / Shutterstock / Vida Press Вспоминая о Борисе Немцове, Илья Яшин часто рассказывал, как в 2010 году пошел вместе с ним в поход — подниматься на Эльбрус. Немцову очень хотелось взойти на самую высокую российскую вершину и поднять там флаг с надписью «Россия без Путина». Яшин в горы до этого никогда не ходил, но согласился на авантюру за компанию. Вместе с ними на Эльбрус взбирался Альфред Кох, с которым Немцов в конце 1990-х работал в правительстве. Кох тогда увидел Яшина впервые, и тот произвел на него впечатление «истинного революционера — искреннего, честного и не обезображенного серьезным образованием». По дороге к вершине они «ежесекундно собачились»: Альфред Кох в должности вице-премьера курировал приватизацию и отвечал за залоговые аукционы, а в «Яблоке» эти события считали преступлением, которое привело к власти олигархов. Спорили они так яростно, что один из их попутчиков — немец, который почти не говорил по-русски — даже испугался: говорил, что людям, которые так ненавидят друг друга, опасно вместе идти в горы. Впрочем, Коху споры с Яшиным доставляли удовольствие: «Я увидел, что этот парень способен слушать, анализировать аргументы и признавать их силу, даже если они ему не нравятся». На высоте 4600 метров подниматься им предстояло по леднику. Провалиться в трещину грозило смертью, поэтому они шли, связанные веревкой. «Инструктор говорил: Немцов поскольку здоровый, ты за ним иди по снегу, наступай просто туда, куда наступал Немцов, иди по его следам, — вспоминал Яшин. — Ты поменьше весишь, раз он не провалился, то ты точно не провалишься». Инструктор просчитался. Наступив в очередной раз в след Бориса Немцова, Яшин провалился в расщелину и остался болтаться над пропастью. «Очень хорошо помню реакцию Немцова, — рассказывал Яшин. — Он сделал то, чего делать ни в коем случае было нельзя. Он просто побежал меня вытаскивать. Нужно было, наоборот, упереться и тащить по тросу. Но у него была реакция не рациональная, а абсолютно эмоциональная». Все обошлось, но на этом проблемы не кончились. Через двести метров группа наткнулась на обломки потерпевшего крушение на Эльбрусе российского военного вертолета Ми-8. Примерно в тот же момент Яшина начало тошнить от горной болезни. Он решил вернуться в базовый лагерь — но только после того, как написал на борту вертолета: «Сердюкова и Путина — в отставку!» (Анатолий Сердюков тогда возглавлял Минобороны). Надпись политик сделал майонезом — больше было нечем. Немцов потом рассказывал эту байку и смеялся. Он все-таки поднялся на вершину — а когда вернулся, встретил Яшина, который, глядя на стадо баранов, раздраженно шутил про электорат «Единой России». «Он так и не побывал на вершине Эльбруса, у него все впереди, — писал про соратника Немцов. — Я совершенно не завидовал Яшину и всем прочим, кому еще только предстоит весь тот кошмар, который мы вытерпели». А где другие политики? Чтобы пережить потерю Немцова, Илья Яшин завалил себя работой, вспоминает Илья Барабанов. «Когда возле тебя убивают ближайшего друга, для большинства людей естественным было бы в ужасе убежать с криками “Никогда больше, так страшно”. Яшин не убежал. Продолжил», — говорит Сергей Пархоменко. Уже весной 2015 года политик целиком погрузился в избирательную кампанию в законодательное собрание Костромской области — на региональных выборах он возглавил список партии «Парнас». В памяти у Яшина был пример того же Немцова, который за два года до этого выиграл выборы в парламент Ярославской области. «Я видел, как Яшин ездит из двора во двор и проводит встречи. Каждый день выступает, выступает, выступает», — говорит Александр Шуршев, который помогал кандидатам на этой кампании. В костромских дворах ставили деревянные стульчики, привозили агитационный куб и микрофон, и Илья Яшин рассказывал костромчанам «не про кровавый путинский режим, а про то, что не так в регионе и стране, на примере каких-то очень понятных вопросов — о пенсиях и так далее». Шуршев вспоминает, что тогда впервые увидел в Яшине настоящего, взрослого политика: «Это уже не брить голову перед военкоматом, не сжигать себя перед Кремлем, это не на митинге даже выступать. Это общаться с людьми, которые з