оспитывались нами, это десятки молодых профессионалов, которые состоялись и повысили свою квалификацию в рамках нашего проекта. И меня возмущают попытки отменить значение «Платформы», меня возмущают лживые утверждения, что мы что-то не сделали или сделали не за те деньги. Обвинение врет, они защищают свои мундиры и тех, кто это дело затеял.юди, которые работали с нами на «Платформе» приходили в суд и свидетельствовали за нас, это делали даже свидетели обвинения. В «театральном деле» нет ни одного свидетельства, ни одного доказательства моего нечестного поведения, моего незаконного поведения, моего желания материально обогатиться за счет денег, выделенных на проект.сть полная уверенность, что артистическая жизнь «Платформы», за которую я отвечал, была актом общего усилия со стороны честных, талантливых, ярких людей в своем поколении, тех прекрасных ребят, ради которых я все это и придумал. И 340 мероприятий «Платформы» — это то, чем, уверен, они тоже гордятся.мор — и довольно горький — нашей ситуации заключается в том, это обвинение построено на показаниях бухгалтеров и тех знакомых бухгалтеров, которые обналичивали деньги «Платформы». На них давили следователи, и они, опасаясь за себя, оговаривали нас. Врали. На их вранье следователь Лавров и его команда сфабриковали «театральное дело». Лучшие друзья следователей — это «обнальщики». Увы, таков парадокс!овершенно ясно, что бухгалтерия проекта велась из рук вон плохо, этого никто и не отрицает. Это стало понятно в том числе и из аудита, который я начал в 2014 году. Никто и не удивился бы, если бы разбирательства велись именно в этой плоскости. Если бы следователи разбирались в том, как бухгалтеры обналичивали наши деньги через собственные фирмы. Но «театральное дело» — это не про бухгалтерию. Это про то, как люди, которые делают успешный театральный проект, из-за изменения в общественном климате бездоказательно объявляются «преступной группой», это про то, как государство (ведь Министерство Культуры — это государство) отказывается от того, что сделано и создано им же самим на деньги налогоплательщиков, на деньги бюджета, в угоду конъюнктуре момента.тличие «современного искусства» от госзаказа, пропаганды, именно в том, что оно очень остро, критично, парадоксально реагирует на современность, на текущую жизнь — реагирует современными медиа, честным принципиальным разговором, реагирует через свободную рефлексию, через искусство. На нашу работу реагируют преследованиями, судами и арестами. В этом смысле проект «Платформа» и продолжающиеся три года преследование тех, кто его сделал, очень точно маркирует то, что с нами всеми происходит, и в этом смысле, проект, конечно, продолжает свою работу, фиксирует время, точно определяет положение вещей.увство несправедливости не покидало меня все время, пока длится «театральное дело» — мне казалось, что мы все вместе и я, в частности, сделали что-то настоящее и важное для нашей страны, создав проект «ПЛАТФОРМА», он стал одним из мостов между Россией и миром, он стал инструментом вовлечения нашего отечественного искусства в актуальные процессы, которые происходят в мировом искусстве. Именно для этого он и создавался, а не для «обналичивания»! А те, кто сочинил «дело» и обвиняет нас в какой-то гадости, они как раз сделали все для того, чтобы Россия предстала сегодня местом, где можно три года издеваться над людьми, без всяких доказательств обвиняя их в том, что они не делали.верен, «Платформа» повлияла на театр, исполнительские искусства, медиаарт, танец, современную академическую музыку. Эта моя убежденность основана на том, что опыты «Платформы» — и практические, и теоретические – продолжаются и сегодня, почти десять лет спустя, на других сценических площадках, в других проектах, в работах многих современных художников.ремя все расставит на свои места. Проект «Платформа» и его документация в суде РФ – это теперь часть новейшей истории российского искусства. Видимо, злой умысел тех, кто это затеял и сочинял, был в том, чтобы дискредитировать нас, обвинив в том, что никто из тех, кто придумал и делал «Платформа», конечно же, не совершал, и этим уничтожить память о проекте, свести его к отвратительной работе бухгалтерии. Это у вас не выйдет. Ваши претензии полностью бездоказательны и поэтому смехотворны, сколь бы огромные цифры вы ни писали в вашем обвинении.овесть, честность, профессиональная и человеческая порядочность, творческое бесстрашие, свобода — именно это утверждалось как главные ценности в работе «Платформы», в той ее части, за которую отвечал я. Я, разумеется, не об этой чертовой бухгалтерии. Об этом в суде говорили участники проекта и те, кто был среди его зрителей.ворческие люди остро чувствуют несправедливость, они чувствуют, кто честен, а кто — врет, кто вор, кто мошенник, а кто — нет. И я благодарен творческому сообществу, все эти годы поддерживающих нас, приходящих в залы судов, к судам, писавшим письма и материалы в нашу поддержку. И хоть эту ложь, клевету и беспредел нельзя победить коллективными письмами, нам было приятно, что вы делали хотя бы это.ремя «Платформы» — это прекрасное время творчества и радости от того, что поколения молодых художников могут работать, получая за это и достойное вознаграждение, и удовлетворение от того, что их даже самые безумные идеи могут быть реализованы. людей слабых есть прекрасные и выученные назубок оправдания собственной беспомощности: «Такое нам дали указание», «Нам так велели», «Все решено не нами», «Ну вы же понимаете!». Такова российская «банальность зла»! Проект «Платформа» - воспитывал всех – и зрителей и участников – сопротивляться выученной беспомощности, быть ответственным за свои действия, действовать, созидать. В этом смысле я полностью отвечаю за художественную программу Платформы», за все «эксперименты», по которым мне и моим товарищам выставлен этот судебный счет.ность всегда выбирает свободу, а не «стойло», не «стадо». В этом смысле «Платформа» давала надежду и художникам, и зрителям на то, что идеи свободы рано или поздно станут основой всего нашего бытия. Я уверен, что это и есть один из уроков «Платформы», ценный для тех, кто хочет изменения жизни, и причина яростных, агрессивных нападок тех, кого устраивает существующий порядок вещей.«сегда говори правду», — так меня учили родители! Проектом «Платформа» мы говорили стране и миру о молодой, честной стране, в которой живут честные люди, готовые к тому, чтобы Быть Авторами своей жизни! Быть свободными Авторами!бсолютно ясно, что те цели, которые государство ставило перед «Платформой» на тот момент, — развитие и популяризация современного искусства — мной, нами, теми, кто делал проект «Платформа», выполнены с максимальной отдачей, выполнены полностью.не жаль, что «Платформа» стала роковым моментом в судьбе для моих товарищей по судебным разбирательствам. Мне совершенно не жаль, что годы жизни я посвятил развитию искусства в России, пусть это и было связано с трудностями, с преследованиями, с клеветой. Я никогда не делал ничего во вред живых существ, я никогда не совершал нечестных поступков. Я работал в Москве, в России много лет, я поставил много спектаклей, я снял несколько фильмов, я старался быть полезным людям моей страны. Я горжусь каждым днем, который я посвятил своей работе в России. В том числе и теми днями, когда я делал проект «Платформа».