Facebook,"New York Times опубликовала статью профессора Йельского Университета, известного специалиста по истории Второй мировой войны Тимоти Снайдера под названием ""Это должно прозвучать: Россия – фашистское государство"". Снайдер пишет о поразительном сходстве между гитлеровской Германией и путинской Россией, которая повторяет путь своей предшественницы, сея вокруг себя смерть и разрушения. Выход из ситуации всего один, пишет Снайдер: фашистский лидер должен быть побежден – окончательно и бесповоротно. Ну наконец-то в мире заметили очевидное. О фашистской сути путинского режима я пишу уже лет десять. Ниже две статьи 2014-2015 года, ставшие ещё актуальнее. В них я сравнивал путинскую Россию с гитлеровской Германией до 1939 года, теперь, как я и предполагал, история двинулась дальше, вызов цивилизации брошен, рубикон глобальной войны перейдён. Новая национальная идея - обыкновенный фашизм Много лет в разных высоких кабинетах обсуждался поиск новой национальной идеи. Высоколобые ""мыслители"" на зарплате от администрации президента пытались найти объединяющую идеологию, способную сплотить российских граждан вокруг власти. Все усилия были тщетными. Наши Шерлоки Холмсы от идеологии, сколько ни рассматривали Россию в свои лупы и микроскопы, никаких признаков формирования там национальной идеи не обнаружили. В конце концов, власти решили, что национальной идеей должна стать ""Стабильность"". Т. е., по сути, идеология ничего неделания, под девизом: ""Лишь бы хуже не было!"". Одно время российским обывателям, запуганным до полусмерти различными реформами, перестройками и ускорениями, этого было достаточно. Но несколько лет назад как-то все пошло в раздрай. Не только ""Единая Россия"", но даже сам великий Пу стали терять популярность. Национальную идею снова спешно начали искать. А недавно наконец-то нашли. Причем она оказалась, судя по резкому росту рейтинга власти, очень эффективной. Новая национальная идея путинской России, по аналогии со знаменитой уваровской триадой ""Самодержавие, Православие, Народность"", основывается на трех китах: Шовинизм, Клерикализм, Ксенофобия. Ее фундамент — шовинизм. Агрессия против Украины и захват Крыма подняли невиданную, наверное, со времен первой мировой войны, шовинистическую истерию. Массовый патриотический психоз охватил буквально все слои общества (это подтверждают и соц. опросы и дискуссии в сетях). Зажиточный лавочник, затюканный бюджетник, модный писатель, брутальный байкер — в едином порыве славят ""возвращение блудного Крыма"" в материнское лоно империи. Опаснейшие ""игры патриотов"", грозящие войной, сплотили вокруг власти значительную часть российского населения. Вторая часть триады — клерикализм. В последние годы наше государство усиленно превращалось из светского в клерикальное. На телевидении и в школах шла массированная пропаганда религиозного мракобесия. Устраивались безумные шоу с поклонением ""дарам Волхвов"" и прочим ""святым"" подделкам. РПЦ превращалась в государственное пропагандистское ведомство. Свободомыслие, атеизм, современное антиклерикальное искусство и наука — отовсюду изгонялись (вплоть до знаменитой путинской ""двушечки"" в лагерях). Все это вело к дальнейшему отупению, дебилизации населения, превращению его в легко манипулируемую властями массу. И, наконец, третья, чрезвычайно важная часть триады — ксенофобия. Любому авторитарному режиму нужны враги, в борьбе с которыми население сплачивается вокруг власти. Враги, как известно, традиционно делятся на ""внутренних"" и ""внешних"". С внешними все предельно ясно. Главными внешними врагами объявлены ""воинственная Америка"" и ""богомерзкая ""Гейропа"". Разделение обязанностей у них такое: США пытается захватить, поработить нас, отнять ""наше все"" (природные ресурсы). А гнусненькая Европа, погрязшая в педофилии и свально-повальном мужеложстве, хочет растлить нас морально, лишить традиционных ценностей, главная из которых — гетеросексуальная ориентация (иных моральных ценностей в стране обнаружить, к сожалению, никак не удается). В общем, одни хотят отнять у россиян халяву — т. е. нефть, а другие ""единственноправильный"" секс. Трудно сказать какой враг страшнее. Украинские события обогатили список внешних врагов новым объектом — это подлый младший брат — украинский Каин, предавший своего доброго и щедрого русского брата Авеля. Рвущийся в ""Гейропу"", совокупляться там с местными извращенцами, вместо того, чтобы вместе с праведным русским братом в гетеросексуальной чистоте возрождать Храм империи. Высший уровень воплощения украинского врага — бандеровцы, руссоненавистники, грозящие всем русскоговорящим резней, или, того хуже, ""Гейропой"" и неизбежным растлением. На роль внутренних врагов в последние годы номинировались различные группы населения: кощунники, гомосексуалисты, креаклы и т. п. Но Путин, видимо разбирая на досуге пропыленные стопки нацистских газет, обнаружил в речах Гитлера нового опаснейшего врага. Это — национал-предатели, пытающиеся ""изнутри взорвать наш прекрасный Рейх"", агенты страшной Америки и ""Гейропы"", они же русскоговорящие бандеровцы. Предполагаю, что в ближайшие годы все силы могучего российского государства будут брошены на борьбу с этим страшным врагом. Вокруг него будет нагнетаться массовая истерия ненависти, следует ожидать целый пакет законодательных актов и карательных мер против людей, объявленных национал-предателями. Новая российская национальная идея повторяет идеологию фашистских режимов середины 20-го века. Все они были крайне шовинистическими, авторитарными, агрессивными по отношению к соседям, культивировали ненависть к внешним и внутренним ""врагам"", к соседним народам, ""национал-предателям"", ""иностранным агентам"", либералам, гомосексуалистам, анархистам и т. д.. От германского нацизма путинизм отличает только клерикализм вместо нацистского этнического национализма и антисемитизма. Различий с итальянским, испанским, румынским, португальским, греческим фашизмом и того меньше. Что ж, поздравляю вас, дорогие соотечественники! В России наконец-то нашли национальную идею. И ей оказался фашизм. Фашизм XXI века Фашизм – болезнь незрелой демократии. Многие европейские страны ""переболели"" им вскоре после разрушения традиционного сословного общества, когда молодые, еще неустойчивые демократические институты не выдерживали натиск реакции на модернизационные процессы. В первой половине XX века так случилось в Германии, Австрии, Италии, Испании, Румынии, Венгрии, Португалии и т.д. Развитие политической демократии остановилось в России после установления большевистской диктатуры. Тогда страна пошла по пути псевдокоммунистического эксперимента, превратившего ее в подобие восточной деспотии. После краха этого проекта состояние российского общества практически вернулось к той точке, с которой оно началось. Социально-политическая система посткоммунистической России оказалась примерно на уровне среднеразвитых европейских стран второй четверти XX века. Так же, как и они в прошлом, Россия столкнулась с угрозой фашизма, которым не успела переболеть, потому что реализовала другой тоталитарный, большевистский сценарий развития. Многое в истории Германии 1918–1938 и России 1991–2015 годов совпадает. Это не случайно и обусловлено близким уровнем социального развития стран, благоприятным для формирования режимов фашистского типа. Германия 1918 – Россия 1991 Поражение в войне (в Первой мировой – Германии, в холодной – России), потеря территорий, крах колониальных империй, ощущение национального унижения, легенда об ударе в спину со стороны антинациональных либеральных сил внутри страны, стремление к реваншу. Веймарская Германия – Ельцинская Россия Резкое падения уровня жизни широких слоев населения, гиперинфляция, перманентный экономический, политический и нравственный кризисы. Разрушение системы традиционных ценностей, коммерциализация жизни. Разочарование в демократии, дискредитация демократических ценностей и институтов. Популярность реставраторских (монархии в Германии и социализма в России) настроений. Эгоизм правящей и собственнической элит. Перманентная угроза системе слева – со стороны коммунистов и справа – со стороны националистов. Восприятие значительной частью общества и элиты демократической системы как чуждой и вынужденной. Ядро элиты остается в Германии монархическим, а в России – советским, и относится к демократическим процеду