дных выборах) избранный президент, двухпалатный (законно же избранный) конгресс, независимый суд, свободные СМИ, местная власть. Да, за элитами стоят корпорации и бизнес-интересы, но это миллионы рабочих мест и, в конечном счете, те же налогоплательщики, они же избиратели. Есть ли вопросы к качеству этой политической элиты? Да, разумеется. Но электорат может регулировать ситуацию с помощью выборов и общественных инструментов давления на власть. А что такое политическая элита в нашем случае? О легитимной власти смешно говорить уже с третьего, высосанного из пальца, срока, а с 2020-го, после голосования на пеньках и ""обнуления"", наша политическая система описывается словом ""режим"", по примеру Латинской Америки середины прошлого века. Просто группа, так сказать, ""патриотов"" пришла к власти и забыла уйти. — Григорий Юдин, социолог и философ, в сердцах как-то сказал, что наша элита — это те, кто выиграл в отрицательном отборе. — Все верно. Знаете, когда-то Дмитрий Борисович Зимин, великий русский филантроп и просветитель, делился со мной своими мыслями о подонках в природе и у человека. В природе, у собак и обезьян, например, подонки занимают низшую, придонную, ступень в иерархии стаи. Потому и «подонки». А в человеческом сообществе «подонки» регулярно становятся вожаками стаи - ну и судьба у стаи после этого бывает соответствующая. Когда элитой Германии становятся Гиммлер, Геббельс и Штрейхер – привет Германии. Вместе со всеми гёте, шиллерами и маннами в анамнезе она рушится в ад. Потому что элитой стали подонки. – Ну, это пока не наш случай вроде? – Мне бы вашу уверенность... Для меня общий знаменатель очевиден. Полюбопытствуйте у Умберто Эко про признаки фашизма - вас ждет много знакомого, и отнюдь не по учебнику истории. Еще раз: у нас нет политической элиты в западном смысле слова. С 2012 года, после Болотной, наша, уже в ту пору вполне двусмысленная, элита деформировалась (или мутировала) ещё пару раз. И если 20 лет назад она внешне выглядела благообразно – Кудрин, Чубайс, Греф, Павловский, Сурков... какие-то рассуждения о суверенной демократии, об особом русском пути, с непременным цитированием Ильина и Бердяева – то потом она превратилась в Патрушева с Бортниковым, а сегодня это вообще в Пригожин с Кадыровым. No comments, как говорится. Поэтому у нас не раскол элит, а битва жаб и гадюк, извините. Борьба за бюджеты и внутрикорпоративное влиятние между Следственным комитетом и Прокуратурой, Пригожиным и Бегловым. У нас в стране ещё много чего можно попилить, чай не Албания - вот и весь вам раскол элит. – Но народ эту элиту уверенно поддерживает, судя по опросам. – Каким опрасам? В тоталитарных странах нет социологии: тамошние опросы показывают только уровень страха и стокгольмского синдрома. Пойдите и поспрошайте на улицах Пхеньяна: нет ли кого против Трудовой партии Кореи? Что на самом деле кроется за ""единодушной поддержкой"" Путина, мы узнаем в тот момент, когда песочные часы истории перевернутся. После приглашения в один голландский город, он токсичен для своего же окружения уже сейчас. И как только он достаточно ослабнет, они наперегонки побегут его сдавать. И уверяю вас, мы еще увидим конкуренцию этих «своих» за то, кто больнее оторвёт от Путина кусок в публичном пространстве. Вот тогда и посмотрим, выйдут ли те самые десятки миллионов россиян, которые сегодня записаны как его поддержка, в защиту своего любимого Путина? После гибели Немцова на марш в память о нем вышли в Москве 50 тысяч человек. Подождём немного, сравним цифры. Ядовитая колбаса – Ничего утешительного вы об элите не сказали. И в России все по-прежнему как у Чехова – «наглость сильных» и «скотоподобие и невежество слабых». А с народом что происходит? То и дело приходится слышать, что мы тут реально вырождаемся. – Давайте возвратимся к Декартовой формуле о том, что прежде спора надо договариваться о значении терминов. ""Народ"" - слово вполне демагогическое и провокативное. Когда мы говорим «народ», то загоняем под один общий знаменатель Пригожина и Владимира Кара-Мурзу, профессора Преображенского и Шарикова. Это же всё один народ! А какой общий знаменатель у этого народа? Российский паспорт? Но он есть у Стивена Сигала, у Жерара Депардье, у меня и у Рамзана Кадырова. Давайте поищем слово поточнее, чем размытое ""народ"". Давайте назовем это «население России». Путинская политическая система десятилетия напролёт целенаправленно и успешно занимается растлением этого населения. Те, кто решается противостоять этому процессу - садятся в тюрьму, уезжают или маргинализируются, не в силах изменить ситуацию. Алексей Навальный*, Яшин*, Кара-Мурза* – в тюрьме. Мои друзья, оставшиеся в России, вынуждены жить с полузашитым ртом, в маргинальном состоянии. Многие уехали, кто-то исчез с горизонта. Это разные судьбы разных людей. А вот, например, железнодорожный рабочий Михаил Симонов, который написал о том, что Бог нас не простит, и сел на семь лет в лагерь, – Михаил Симонов у нас не народ? Так вот, если под словом ""народ"" понимать среднее арифметическое, то это сегодняшнее среднеарифметическое - результат двадцатилетнего облучения из телевизора. Козьма Прутков говорил: «Многие люди подобны колбасам: чем их начинят, то они в себе и носят». И в головы почти полутора сотен миллионов людей ежедневное закачивается эта кровавая ядовитая колбаса. О Путине как о единственном шансе России, о Западе, который спит и видит, как бы уничтожить Россию, оплот мира и духовности, об украинском нацизме... В сторону Украины уже много лет льется только агрессия и ксенофобия, только презрение и ненависть, только распятые мальчики и «недонация». И после этого Кремль макает палец в эти мозги с закаченной туда колбасой, и показывает совю «социологию»: вы же видите – они так думают! Но огромное количество людей просто не в состоянии думать, они не умеют сопоставлять информацию и анализировать ее, понимаете? Этому надо учиться. Немецкий народ, например, тоже ничего себе был народ. А потом он три года послушал геббельсовское радио. И все, Германия свихнулась. Так это через три года. А тут двадцать три. Возвращаясь к Декарту, точнее будет говорить не о врожденном дефекте какого-то ""народа"", а о некоем суммарном векторе путинских усилий, о вполне рукотворном социальном лифте. Вот в Германии, например, в 1933 году выясняется, что для должности, карьеры, удовлетворения своих комплексов и доступа к казне надо любить Гитлера. И этот социальный лифт поднимает желающих наверх, а Брехта и Томаса Манна отправляет в подвал. И дай боге еще, чтобы не в буквальном смысле. Народ - подопытное существо, на котором произвели этот опыт, не более того. – Ну так то в Германии, а мы в России. – Это меняет в общей схеме совсем немногое, поверьте. Так вот, нет у нас никакой проблемы с народом! ""Контрольная"", так сказать, группа (та часть русского народа, которая уехала и начала жить по правилам свободного мира) показывает, что все разговоры о проблемах этноса – разговоры лживые и подлые. Российская эмиграция - эмиграция очень успешная, бывшие россияне делают серьёзные карьеры за рубежом. Спасибо Владимиру Владимировичу, сегодня на моих выступлениях в Америке, Канаде, Израиле, Европе - полные залы, и это мягко говоря, не худшие из россиян. Из России за путинское время уехали миллионы людей, которые могли стать основой новой России, ее средним классом. Платить налоги, строить нормальную экономику и нормальное общество. Но вместо этого – постоянное кровотечение из страны. Это не деменция, это такой лифт – Виктор Анатольевич, вы сами вернётесь? – Как только я смогу вернуться на родину, а не в тюрьму (поскольку, по нынешним их блатным понятиям, я наговорил примерно на пять пожизненных), - я разумеется, вернусь. Жить в России вообще можно и сейчас, если ты готов существовать по существующим правилам. Я не говорю, что это плохо - это просто другая стратегия. Называть происходящее на Украине ""специальной военной операцией""? Ну хорошо, давайте называть так. А советский Афган с миллионом убитых нами афганцев - интернациональной помощью. Если ты готов играть в эти игры, то можно жить и в России. Но с другой стороны, мы уже видим, как люди садятся в лагеря, потому что сосед в метро заглянул в их телефон, увидел там украинский флаг и вызвал полицию. Это уже новый этап деградации, обратите внимание. Это уже не случаи Навальный*, не Яшин*, не Кара-Мурза*, которые посажены как опасные политические противники - это уже лавинообразный процесс... – Ну вот видите, все-таки вы говорите о деградации. – Да, но о деградации рукотворной социальной нормы! Ещё раз: это не деградация какого-то народа, который вдруг взял и деградировал. Это не деменция, не биология! Это навязанная сверху система социальных механизмов. Ещё недавно было невозможно себе представить, чтобы учитель донёс на ребёнка. Он стал бы позором в собственной школе. А сейчас уже можно. Эту лесенку построила власть, а дальше уж подонки полезли по этой лесенке наверх. – Так вон, экс-президент призывает доносить побольше и почаще. – Экс-президенту надо чаще закусывать. И опять-таки - и снова здравствуй, Декарт: кто президент? Медведев президент? Убогий симеон бекбулатович, которого лубянский грозный царь, хихикая, посадил на трон, и он поболтал там ножками какое-то время. А вы говорите «президент». Послушайте: вы заложники, а я беглец,