У нас ведь не было победы над советской властью, и никаких оккупантов не было, все беды и проблемы мы сотворили сами.
Поэтому разгром идеологии привел к торжеству не рациональности и прагматизма, а к возведению чисто мифических конструкций, некритически вбираемых старым и малым.
Лежит на Красной площади Ленин в Мавзолее. Вроде бы почему его не убрать? И церковь не против, и гражданам в общем-то все равно. Почему же эту штуку, в которой идеология так срослась с мифологией, не превратить в музей, остатки мощей не похоронить в семейной могиле, да и дело с концом? Этого не происходит, потому что коммунистическая идеология давно мертва, а вот миф о могуществе человека, создавшего это государство, и о каких-то там особых процессах, которые якобы протекают за красным мрамором, существует. Здесь действует и совсем уж первобытное суеверие: а вдруг он после выноса из Мавзолея нашлет на нас порчу? А вдруг Россия сразу распадется? Это не мои слова, это то, что говорят разные люди, в том числе близкие к церковно-государственным верхам.
Мы, прожившие жизнь в зрелом и позднем Советском Союзе и потом перевалившие в новую эпоху, еще без названия, испытали давление мифа о Сталине или просто мифа Сталина. 1960–1980-е — это был теневой миф воплощения нечистой силы. В 1990-е всплыл, совершенно некстати, трехмерный живой вампир. Во-первых, на телерынок выкинули культовые и культистские фильмы о «серебряном тополе». Во-вторых, заголосила орда сталинистов-садистов — мечтателей о великой империи. В-третьих, пошел вал документов, свидетельствовавших о прямом участии этого «вождя народа» в жизни каждого человека. В-четвертых, начали подсвечивать со всех сторон так называемые сталинские дома. Миф Сталина оживился, окреп, как бы тошно ни было это людям, так сказать, с умом и сердцем.
сейчас идет противостояние научного знания о жертвах террора в советские годы и мифологии сталинской эпохи («враждебное окружение», «обилие внутренних врагов» и т.п.). Оно доходит до того, что руководство Петербурга пытается запретить развешивание стальных табличек «последнего адреса». Ленинград всплывает на Неве, чтобы утопить историческую истину.
миф торжествует в тот самый момент, когда о нем запрещают говорить. Вспомним оттепель 1950–1960-х. Что там произошло. Объявили «культ личности Сталина» делом ужасным и закрыли тему. Научного анализа советской эпохи не последовало. Подновили сталинскую же «Историю ВКП(б) (Краткий курс)», оставили в ней гомеопатического Сталина и понеслись дальше в коммунизм. При этом весь словарь (сталинский), вся периодизация истории ХХ века (сталинская) остались абсолютно в первозданном виде. И поиск врагов, и методы борьбы с ними — вся эта непроработанная мифология осталась жить и цвести. В результате, когда был распущен Советский Союз, единственной готовой национальной мифологией остался сталинизм. В самом его террористическом изводе.
в России главным свойством национального дискурса на всех уровнях разговора стало разделение «нас» на «народ» и «власть», на «массу» и «вождей». При этом постулируются общие абсолютные ценности этого «мы»: целостность и могущество державы, культурная самобытность «нации», мифология непротиворечивости собственной истории, которая равно дорога всем. Была изготовлена универсальная философская и политическая, но прежде всего языковая, модель абсолютного подчинения этой картине мира. Строки Ахматовой — «Я была тогда с моим народом, там, где мой народ, к несчастью, был» — стали общим девизом карателей и их жертв.
Я назову лишь несколько ключевых формул, доставшихся в наследство от времени Сталина.
Это требование либо принять все разом, либо отвергнуть все разом.
Это нежелание увидеть правоту другого и непонимание ценности компромисса.
Это готовность к жертвоприношению и к человеческим потерям.
http://www.ng.ru/stsenarii/2018-12-24/9_7472_beda.html
Алексей Навальный:”И вот это чучело теперь требует, чтоб мы проявляли к нему уважение под угрозой штрафа и ареста
Интернет в России хотят ограничить, а нас всех сажать и штрафовать за проявление неуважения к государству и чиновникам в интернете.
И чиновник, который пишет эти законы, свихнувшийся от ощущения собственной значимости жулик, помешанный на недвижимости, часах, шубах и собаках. Я надеюсь, он хотя бы из собак своих шубы не делает. У него незадекларированная земля в Швейцарии и Подмосковье, у него незадекларированный Майбах, все признаки указывают на то, что у него тайный офшор. Он непосредственно организовывал самые гнусные и воровские махинации в ходе приватизации 90-х. И вот это чучело теперь требует, чтоб мы проявляли к нему уважение под угрозой штрафа и ареста.