Медведь еще сердитее начал рвать землю.
— Пес, а пес! Что шерсть — взъерошилась?
— Взъерошилась, медведь!
— Пес, а пес! Хвост — поднялся?
— Поднялся.
Вот медведь схватил лошадь за брюхо — лошадь упала наземь. Медведь разорвал ее и говорит:
— Ну, пес! Ешь сколько угодно. А как приберешь все, приходи ко мне.
Живет себе собака, ни о чем не тужит; а как съела все да проголодалась опять, побежала к медведю.
— Ну что, брат, съел?
— Съел, теперь опять пришлось голодать.
— Зачем голодать! Знаешь ли, где ваши бабы жнут?
— Знаю.
— Ну пойдем: я подкрадусь к твоей хозяйке и ухвачу из зыбки ее ребенка, а ты догоняй меня да отнимай его. Как отнимешь, и отнеси назад; она за то станет тебя по-старому кормить хлебом.
Вот ладно. Прибежал медведь, подкрался и унес ребенка из зыбки. Ребенок закричал, бабы бросились за медведем, догоняли-догоняли и не могли нагнать, так и воротились; мать плачет, бабы тужат. Откуда ни взялась собака, догнала медведя, отняла ребенка и несет его.
— Смотрите, говорят бабы: — старый-то пес отнял ребенка!
Побежали навстречу. Мать так уж рада-рада:
— Теперь, — говорит, — я эту собаку ни за что не покину!
Привела ее домой, налила молочка, покрошила хлебца и дала ей:
— На, покушай!
А мужику говорит:
— Нет, муженек, нашу собаку надо беречь да кормить: она моего ребенка у медведя отняла, а ты сказал, что у нее силы нет!
Поправилась собака, отъелась.
— Спасибо, — говорит, — медведю! Не дал помереть с голоду.
И стала медведю первый друг.
Раз у мужика была вечеринка. На ту пору медведь пришел к собаке в гости:
— Здорово, пес! Ну, как поживаешь — хлеб поедаешь?
— Не житье, а масленица! — отвечает собака. — Чем же тебя потчевать? Пойдем в избу; хозяева загуляли и не увидят, как ты пройдешь; а ты пройди в избу да поскорей под печку. Вот я что добуду, тем и стану тебя потчевать.
Ладно, забрались в избу. Собака видит, что гости и хозяева порядком перепились, и ну угощать приятеля. Медведь выпил стакан-другой и поразобрало его. Гости затянули песню, и медведю захотелось; стал свою заводить, а собака уговаривает:
— Не пой, не то беда будет!
Куда! Медведь не утихает, а все громче заводит свою песню. Гости услыхали, вой, похватали колья и давай бить медведя; он вырвался — да бежать, еле-еле жив уплелся.
Была у мужика еще кошка; перестала ловить мышей, и ну проказить: там посудину разобьет, там молоко прольет. Мужик прогнал кошку из дому, а собака видит, что она бедствует без еды, и начала потихоньку носить к ней хлеба да мяса. Узнала про это хозяйка, принялась собаку бить, била-била, а сама приговаривала:
— Не таскай кошке говядины, не носи кошке хлеба!
Вот дня через три вышла собака со двора и видит, что кошка совсем с голоду издыхает.
— Что с тобой?
— С голоду помираю; поту да и сыта была, покуда ты кормила.
— Пойдем со мной.
Вот и пошли. Приходит собака к табуну и начала копать землю лапами, а сама спрашивает:
— Кошка, а кошка! Что глаза мои — красны?
— Ничего не красны.
— Говори, что красны!
Кошка говорит:
— Красны.
— Кошка, а кошка! Что шерсть — ощетинилась?
— Нет, не ощетинилась.
— Говори, что ощетинилась!
— Ну, ощетинилась.
— Кошка, а кошка! Что хвост — поднялся?
— Ничего не поднялся.
— Говори, что поднялся!
— Ну, поднялся.
Собака как бросится на лошадь, а лошадь как ударит ее задом — у собаки и дух вон!
ЛИСИЧКА-СЕСТРИЧКА И ВОЛК
Жили себе дед да баба. Дед говорит бабе:
— Ты, баба, пеки пироги, а я запрягу сани да поеду за рыбкой.
Наловил рыбы и везет домой целый воз. Вот едет он и видит: лисичка свернулась калачиком и лежит на дороге. Дед слез с воза, подошел к лисичке, а она не ворохнется, лежит себе, как мертвая.
— Вот будет подарок жене! — сказал дед, взял лисичку и положил на воз, а сам пошел впереди.
А лисичка улучила время и стала выбрасывать полегоньку из воза все по рыбке да по рыбке, все по рыбке да по рыбке. Повыбросила всю рыбу и сама ушла.
— Ну, старуха, — говорит дед, — какой воротник привез я тебе на шубу!
— Где?
— Там на возу — и рыба и воротник.
Подошла баба к возу: ни воротника, ни рыбы — и начала ругать мужа:
— Ах ты, такой-сякой! Ты еще вздумал обманывать!
Тут дед смекнул, что лисичка-то была не мертвая. Погоревал, погоревал, да делать нечего.
А лисичка собрала всю разбросанную рыбу в кучку, уселась на дороге и кушает себе. Приходит к ней серый волк:
— Здравствуй, сестрица!
— Здравствуй, братец!
— Дай мне рыбки!
— Налови сам, да и кушай.
— Я не умею.
— Эка, ведь я же наловила! Ты, братец, ступай на реку, опусти хвост в прорубь, сиди да приговаривай: «Ловись, рыбка, и мала, и велика! Ловись, рыбка, и мала, и велика!» Рыбка к тебе сама на хвост нацепится. Да смотри сиди подольше, а то не наловишь.
Волк и пошел на реку, опустил хвост в прорубь и начал приговаривать:
— Ловись, рыбка, и мала, и велика! Ловись, рыбка, и мала, и велика!
Вслед за ним и лиса явилась; ходит около волка да причитывает:
— Ясни, ясни на небе, мерзни, мерзни, волчий хвост.
— Что ты, лисичка-сестричка, говоришь?
— Да я тебе помогаю.
А сама, плутовка, поминутно твердит:
— Мерзни, мерзни, волчий хвост!
Долго-долго сидел волк у проруби, целую ночь не сходил с места, хвост его и приморозило; пробовал было приподняться: не тут-то было!
«Эка, сколько рыбы привалило — и не вытащишь!» — думает он.
Смотрит, а бабы идут за водой и кричат, завидя серого:
— Волк, волк! Бейте его, бейте его!
Прибежали и начали колотить волка — кто коромыслом, кто ведром, кто чем попало. Волк прыгал, прыгал, оторвал себе хвост и пустился без оглядки бежать.
«Хорошо же, — думает, — уж я тебе отплачу, сестрица!»
Тем временем, пока волк отдувался своими боками, лисичка-сестричка захотела попробовать, не удастся ли еще что-нибудь стянуть. Забралась в одну избу, где бабы пекли блины, да попала головой в кадку с тестом, вымазалась и бежит. А волк ей навстречу:
— Так-то учишь ты? Меня всего исколотили!
— Эх, волчику-братику! — говорит лисичка-сестричка. — У тебя хоть кровь выступила, а у меня мозг, меня больней твоего прибили: я насилу плетусь.
— И то правда, — говорит волк: — где уж тебе, сестрица, идти, садись на меня, я тебя довезу.
Лисичка села ему на спину, он ее и повез.
Вот лисичка-сестричка сидит да потихоньку напевает:
— Битый небитого везет, битый небитого везет!
— Что ты, сестрица, говоришь?
— Я, братец, говорю: «Битый битого везет».
— Так, сестрица, так!
ПЕТУШОК — ЗОЛОТОЙ ГРЕБЕШОК И ЧУДО-МЕЛЕНКА
Жили-были старик со старухой. Ели они раз горох и уронили одну горошинку на пол. Покатилась горошинка по полу и скатилась в подполье. Долго ли коротко ли лежала там горошинка, только вдруг стала расти. Росла, росла и выросла до полу. Старуха и говорит:
— Старик, надобно пол-то прорубить, пускай горошина растет выше. Как вырастет — станем в избе горох рвать.
Старик прорубил пол, а горошина все растет да растет — и доросла до потолка. Прорубил старик и потолок, а горошина все растет, да растет — выросла до самого неба.
Не стало у старика со старухой гороха, взял старик мешок и полез на горошину стручки рвать. Лез-лез, добрался до туч и видит: сидит на тучке петушок — золотой гребешок, а рядом стоит мелен-ка — золотая-голубая.
Старик не долго думал, взял с собой и меленку и петушка и спустился по горошине в избу.