– Ну, а теперь рассказывай, служивый, – говорит Пётр, – как же ты ухитрился такую кашу сварить?
Рассказал солдат царю и всем прочим, а повара заморские все его слова подтвердили.
Выслушал его Пётр Алексеевич – и расхохотался во весь свой могучий голос. И князья с графьями тоже, смеясь, париками затрясли.
– Таков он и есть – русский солдат! – отсмеявшись, промолвил государь. – И своих дураков надул, и заморских умников в дураках оставил! Хвалю, хвалю… Ну, и чем же мне тебя наградить, а?
Молчит солдат. Тогда Пётр обернулся, выхватил у какого-то князя топор, на котором ни единой крупинки каши не осталось, и протянул его солдату.
– Держи, кашевар! Ты с этим топором никогда не пропадёшь. Да и без топора, думаю, тоже…
Принял солдат топор, поклонился.
– Благодарствуйте за царский подарок, ваше императорское величество!
Глянул солдат на царя, а царь на солдата, и рассмеялись оба. А вся придворная свита заголосила:
– Петру Великому виват!
Тут хозяин-генерал подскочил:
– Батюшка государь, сейчас к столу лебедей жареных подают, надо бы поспешить, чтобы не простыли, а то они во вкусе теряют…
Развернулся Пётр на каблуках и зашагал прочь из кухни, а за ним князья с графьями поспешили – жареных лебедей вкушать.
Только они за дверь – слуги генеральские налетели на мужичков:
– Ну что, бездельники, насытились? А ну шевелись, не стой, не зевай, поворачивайся! И чтобы ни крошки!..
Снова взялись мужички за работу. А солдат сунул царский подарок за пояс и пошёл вслед за ними – дрова колоть да котлы ворочать.
Чья одежда лучше?
Пересказал М. Михайлов
Однажды осматривал царь Пётр вместе с военачальниками новый корабль. И случился при нём жаркий спор между генералом и адмиралом – чья одежда лучше?
Каждый свою на все лады расхваливает.
– Моей форменной шубе любая непогода не страшна! Да что там непогода – её и пуля не берёт! – бахвалится генерал.
– А моя так устроена, что в мороз греет, в жару холодит, а в бурю не промокает! – не отстаёт адмирал. – И её не то что пулей – ядром не прошибёшь!
Услыхал эту похвальбу царь Пётр, и его прямо смех разобрал.
– Ишь ты, как языками воюют – будто клинками машут!.. Нет, этой баталии конца не будет. А ну-ка, спросим у простого солдата – пусть он вашу усобицу разрешит.
Царю разве возразишь? Закивали адмирал с генералом.
– Эй, солдат! – кликнул Пётр.
Вскинул рядовой ружьё на плечо и строевым шагом – к царю.
– Как, по-твоему, чья одежда лучше – генеральская или адмиральская?
– Осмелюсь доложить, ваше императорское величество, – рапортует солдат, – на мой вкус – лучше солдатского мундира одёжи не сыскать. Ему что мороз, что жара, что ливень – всё нипочём.
Хотели было адмирал с генералом крик поднять, да остановил их государь.
– Ладно, – говорит, – раз на то пошло, бейтесь об заклад. Выиграет генерал – сделаю его фельдмаршалом. Адмирал победит – быть ему главнокомандующим над всем русским флотом. Ну, а коли солдат одолеет – произведу в генералы.
– А как же, ваше величество, спор разрешим? – спрашивают генерал с адмиралом.
– Чего проще! – отвечает Пётр Алексеевич. – Призовём силы природные – боярина Мороза да его светлость Ясно Солнышко. Пусть они по очереди вашу одежду испытают. Кто стужу лютую и пекло горячее выдержит – тому и викторию праздновать! И откладывать не будем – завтра же и приступим.
Вернулся к себе генерал и зовёт поскорее денщика.
– Скачи во весь дух к боярину Морозу, поднеси ему этот кошель с золотыми монетами и проси, чтоб завтра не слишком меня студил, зато адмирала с солдатом чтоб до костей проморозил.
Поскакал денщик с генеральским золотом.
А тем временем адмирал тоже смекнул, как ему быть – и тоже посылает слугу, только не к Морозу, а к Солнышку.
– Отвези, – велит, – его светлости шкатулку с самоцветами, и пускай оно меня сильно не печёт, а этих двоих пусть живьём зажарит.
Вернулся генеральский денщик от Мороза, обрадовал хозяина:
– Полный порядок, ваше превосходительство! Кошель приняли с благодарностью и обещали всё по-вашему исполнить.
Вздохнул с облегчением генерал, завалился спать, и всю-то ночь ему фельдмаршальский жезл снился.
И адмиральский посыльный с такой же вестью прискакал.
– Не извольте беспокоиться, шкатулку передал. Их светлость честное слово дали, что не подведут.
Развеселился адмирал – наконец-то ему весь флот под командование отдадут!
А солдат между тем в казарме на своём мундире прорехи латал да заплаты ставил.
Рано поутру явились все трое пред ясны очи царя Петра.
– Ну как, – спрашивает царь, – с мороза начнём или с жары?
– С мороза! – кричит генерал.
– С жары, с жары! – надрывается адмирал.
– А по мне так всё едино, – пожимает плечами солдат.
– Раз так, – решил Пётр, – то по первому слову сначала пускай мороз будет. Приступай, боярин!
Заперся царь с царицей да с придворной челядью во дворце – и ударил тут морозище лютый. Вся поляна перед дворцом заледенела. Птицы на лету замерзают, камни от стужи трескаются.
Генерал с адмиралом съёжились в своих шубах на десяти мехах – ни дать, ни взять, две скирды соломенные. А солдат только ворот у мундира поднял, да на месте не стоит – сапогами притоптывает, приседает, подпрыгивает. Нос и уши потрёт, по щекам себя похлопает, кругами побегает.
А стужа ещё лютей. Начал солдат ружейные приёмы выделывать – сам себе командует:
– Раз, два, шты-ком! Раз, два, рыв-ком!
До того намахался, что аж пар от него повалил, словно он из бани натопленной выскочил.
– Ну, будет! – кричит из дворца Пётр. – Славно постарался, брат Мороз!
Сей же час потеплело вокруг, затаяло. Сошёл государь с крыльца.
– Теперь поглядим, кто как стужу перенёс.
Глядь – стоит солдат навытяжку перед генералом, а у того хоть и зубы стучат, а всё же подчинённого распекает – дескать, нечётко ружьём работаешь да не по уставу кругами бегаешь.