Прямой вывод из всего этого тот, что причин явных к прекращению работ мы не находим, что, между тем, обстоятельства, при которых работы были прекращены, сопряжены с эксплуатацией рабочих, следовательно, настоятельность причины очевидна. Причин этих искать в отдаленных последствиях нельзя, последствия должны следовать близко за прекращением работ. Если вы припомните обстоятельства дела, то найдете эти близкие последствия. За прекращением работ возникает пожар. День пожара имел существенное значение, как в интересах Кокорева, так и в интересах подсудимого Овсянникова. 4 февраля следовало возобновить страхование мельницы, следовало заявить о том, что собственником мельницы стал Кокорев. С прекращением работ, если б было о том заявлено Мамонтову, он явился бы к распоряжениям, от него было уже сделано распоряжение до пожара об очистке крыши от снега. Если бы Мамонтов явился на мельницу, то такого распоряжения, как выпуск воды из бака, не могло бы быть допущено.
Интересы Кокорева, связанные с мельницею, и интересы Овсянникова, связанные с тою же мельницею, совершенно противоположны. Кокорев смотрел на мельницу, как на здание, имеющее ценность, как на здание, которое обеспечивало его участие в долговых обязательствах Фейгина. Здесь на суде свидетель Савич объяснил, что Кокорев обеспечивал Волжско-Камскому банку свое участие в долгах Фейгину закладною на мельницу. Истребление мельницы представлялось для Кокорева крайне невыгодным, если б даже он мог рассчитывать на страховую сумму. Кокорев откровенно объяснил здесь на суде, что с передачею подряда в руки Овсянникова паровая мельница в интересах его, Кокорева, представлялась совершенно непроизводительным капиталом. На стороне Овсянникова лежали все выгоды, на стороне Кокорева никаких выгод не было. Если бы даже Кокорев и получил страховую сумму в 700 тысяч рублей, то и тогда на эту сумму он не мог бы возобновить мельницы. Сумма эта обеспечивала банк, а банк, конечно, не имел в виду строить мельницы, ибо это значило бы, что банк принял бы на себя участие в подряде. Операции частных банков весьма часто уклоняются от устава, но никогда еще никому не приходило в голову, чтобы банк мог вступать в подряды по поставке провианта войскам. Кроме того, нужно принять в соображение, что самое право Кокорева на страховую сумму было далеко не обеспечено. Вам, вероятно, небезызвестно, что страхование допускается не только для собственника, но и для лица постороннего, заинтересованного в сохранности имущества. С общественной точки зрения закон требует, однако, чтобы не было допускаемо к страхованию такое лицо, которое в сохранности имущества, по отсутствию каких-либо к имуществу правоотношений, интереса в сохранности его не имеет, потому что иначе страхование сводилось бы к биржевой игре. С другой стороны, страхование как договор должно обеспечивать обоюдно интересы договаривающихся.