4) Встретившись в 1867 году в Нижнем Новгороде со знакомым своим, дворянином Владимиром Степановичем Граве, Массари рассказал ему все вышеприведенные подробности об имении г-жи Левашевой в Лебедянском уезде, которое должно достаться ему, Массари, через Эрганьянца. С последним он познакомил Граве, которому Эрганьянц в Москве также неоднократно повторял рассказ об имении г-жи Левашевой. Переговоры между Массари и Эрганьянцем о деле по этому имению постоянно происходили в присутствии Граве. Эрганьянц говорил, между прочим, что духовное завещание г-жи Левашевой находится в С.-Петербургской гражданской палате и уже ею утверждено. Своими уверениями и рассказами, а также обещанием доставить Граве выгодное место управляющего имением г-жи Левашевой Массари и Эрганьянц выманили у него, Граве, 1 тысячу 700 рублей под простую расписку. Деньги эти составляли все состояние Граве, и он обратно их не получил, а впоследствии узнал о ложности всех уверений и рассказов Массари и Эрганьянца. По мнению Граве, или Массари был обманут Эрганьянцем, или же они оба вместе обманывали его, Граве.
5) 20 августа 1867 года по запродажной записи, совершенной в Балахнинском уездном суде, Дмитрий Массари запродал имение своей матери, с. Шапкино, поручику Василию Петровичу Шереметову за 45 тысяч рублей, из которых в задаток получил 8 тысяч 480 рублей, но в срок купчей не выдал. В запродажной же записи упомянуто лишь о состоящем на имении долге приказу общественного призрения, и вовсе не означено о других состоящих на нем долгах и наложенном еще в 1862 году секвестре.
6) В следующем, 1868 году Массари, занимая деньги у коллежского асессора Маврикия Андреевича Жуазеля для ведения того же дела о духовном завещании Левашевой, выдал ему запродажную запись на то же имение, запродав его уже за 6 или 7 тысяч рублей и получив в задаток 2 тысячи рублей, причем скрыл от Жуазеля, что имение состоит под секвестром и обременено другими долгами, а уверял, что у него есть только его личные долги. Задатка Жуазель обратно от Массари не получил.
7) В 1868 году жена полковника Нимфодора Федоровна Губерт, желая поместить возможно выгоднее свой небольшой капитал, всего до 5 тысяч рублей, через комиссионера Жардецкого познакомилась с Массари, который рекомендовался ей как богатый человек, имеющий в самом скором времени получить по процессу огромное имение Левашевой в Лебедянском уезде. Рассказы его об этом имении подтвердил и Эрганьянц, которого Массари представил госпоже Губерт. Уверяя ее вместе с Эрганьянцем в скором получении им имении Левашевой, Массари убедил ее дать ему взаймы для расходов по делу об этом имении все ее деньги, из которых 2 тысячи рублей он обеспечил запродажною записью на Горбатовское имение своей матери, вышеупомянутое с. Шапкино. Скрыв от госпожи Губерт, что имение это находится под секвестром и обременено превышающими стоимость его долгами, а, напротив, уверив ее, что на имении состоит только один казенный долг в 9 тысяч рублей и означив в самой запродажной записи, что имение его прежде никому не продано, не заложено и никоим образом не отчуждено, Массари означенное имение запродал госпоже Губерт за 2 тысячи 500 рублей, в задаток получил от нее 2 тысячи рублей, а на остальные деньги до 5 тысяч рублей выдал ей сохранные расписки. Поверив обманным уверениям Массари и Эрганьянца и выданной ей первым обманным образом изложенной запродажной записи, г-жа Губерт лишилась всего своего состояния. Узнав, что у Массари много долгов, а по делам матери его учрежден конкурс, госпожа Губерт, желая выручить хотя часть денег, выданных ею Массари, по совету Антонова купила у Эрганьянца вексель г-жи Массари в 10 тысяч рублей и заплатила за него последние 400 рублей, полученные от залога вещей. По векселю этому г-жа Губерт ничего не получила.
8) В 1869 году по рекомендации Нимфодоры Федоровны Губерт, верившей еще в то время в состоятельность и уверения Массари, родственница ее баронесса Вера Андреевна Губерт выдала ему 2 тысячи рублей в виде задатка за имение его матери в Кологривском уезде, запроданное им баронессе Губерт по запродажной записи за 2 тысячи 600 рублей. При заключении этой сделки Массари уверял баронессу Губерт в скором получении им через Эрганьянца имения г-жи Левашевой, а также в том, что деньги нужны ему для окончания процесса по этому имению. Денег, данных Массари, баронесса Губерт обратно не получила.
Обвиняемый Дмитрий Николаевич Массари, признавая все вышеизложенные обстоятельства и выставляя себя самого жертвой Эрганьянца, показал, что он был введен им в обман, в течение около 10 лет верил его уверениям и обещаниям относительно имения г-жи Левашевой и в ожидании покупки его за бесценок заключал займы для покрытия постоянных расходов, которых, по словам Эрганьянца, требовало ведение процесса о духовном завещании Левашевой. Всего он, Массари, передал Эрганьянцу до 14 тысяч рублей. Во все это время он точных сведений о местонахождении, условиях и составе имения г-жи Левашевой не имел, справок о нем не собирал, а доверял Эрганьянцу на слово, планов и документов на имение не требовал, у Эрганьянца их не видал и вообще в действительности его уверений не удостоверялся. Эрганьянц при следствии от всех вышеозначенных поступков отказался и показал, что имения Левашевой он и не знает. Если же обещания, уверения и сведения об означенном имении и заключаются в имеющихся при деле собственноручных письмах его к Массари, то все это были, по его выражению, одни глупости, о которых он писал Массари без всякой цели, со слов комиссионера Андрея Андреевича Андреева, 8 лет тому назад жившего в Москве и теперь уже умершего. Обманывал он, Эрганьянц, Массари без намерения и совершенно бескорыстно.