— Интересно. Даже весьма интересно.
— Сэр?
— Для демократической системы, капитан Янагита, необычно, когда власть столь явно сконцентрирована. Антон Верещагин — очень проницательный человек.
— Сэр?
Хории проигнорировал вопрос.
— Я приказал подполковнику Верещагину, подполковнику Эбилю и майору Харьяло явиться ко мне с докладом. Сообщите, когда они прибудут. — Он снова посмотрел на Янагиту. — Странно, не так ли? Все высшие офицеры 1-й имперской оперативной группы не являются японцами. В живых остались только иностранцы.
— Пути Неба неисповедимы, сэр, — вежливо согласился Янагита.
Как раз в этот момент в воротах космопорта появилась машина, в которой ехали Верещагин, Харьяло и Эбиль.
Харьяло убрал руки с рулевого колеса и сердито буркнул:
— Ты, кажется, говорил, Уве, что я должен захватить какого-нибудь рядового в качестве шофера, дабы он мирно спал в машине в то время, когда мог бы работать? Теперь ты, наверное, скажешь, что нам следует устроить фейерверк, чтобы произвести должное впечатление на адмирала. Ты меня достал, Уве!
Эбиль усмехнулся. Он был худым, лысым как колено и обладал довольно вспыльчивым нравом. Как и многие офицеры, избравшие карьеру в колониях, Эбиль расценивался имперской службы безопасности как политически неблагонадежный. Его это не слишком заботило. Батальон Эбиля сражался в четырех колониальных кампаниях, и очень немногие из его личного состава родились на Земле, поэтому мнение службы безопасности их тоже не волновало. Эбиль сдержал зевок.
— Ну, Антон, так что ты намерен делать, если Хории нас не расстреляет?
— Если меня побудят уйти в отставку, то вряд ли будут побуждать остаться на Зейд-Африке. Ты же знаешь, многие из моего батальона давным-давно эмигрировали на Эсдраэлон.
— Очень и очень давно, — вставил Харьяло.
— Я мог бы отправиться туда сажать картофель и философствовать.
— Люди будут платить деньги, чтобы посмотреть, как ты мирно сажаешь картошку, — фыркнул Харьяло. — Значит, когда адмирал Хории уволит тебя, нам тоже следует подать в отставку?
Верещагин поморщился. Матти знал, куда уколоть.
— Пожалуйста, не впутывайте себя в мои неприятности.
— Старый ты мошенник, Антон! — вмешался Эбиль. — После того как ты разогнал «ЮСС», нас всех ждут неприятности, но я бы с ними смирился, если б меня произвели в вице-адмиралы.
Они молча припарковали машину и доложили о себе часовым у входа.
Когда они вошли в просторный конференц-зал космопорта, адмирал Хории и полковник Сумо стояли рядом со столом вместе с маньчжурским полковником и семью-восемью офицерами штаба. Верещагин остановился в нескольких шагах от адмирала и отдал честь.
— Подполковник Верещагин, исполняющий обязанности командующего оперативной группой, прибыл для дальнейших распоряжений.
Хории отсалютовал в ответ.
— Добро пожаловать, подполковник. Прошу садиться. — Он кивнул адъютанту, тот вынул из кармана дискету и вручил ее Верещагину. — Один из ваших бывших офицеров, лейтенант Мидзогути, просил меня передать это вам.
— Благодарю вас, сэр. — Верещагин слегка поклонился, прежде чем сесть. — Подполковник Эбиль, майор Харьяло, — представил Он своих спутников.
— Да, я узнал вас по фотографиям в личных делах, — сказал Хории. — А это полковник Суми, мой замполит и начальник штаба.
Суми сердито покосился на адмирала, но тот не обратил на это внимания.
— Подполковник Верещагин, — спросил он, — как вы оцениваете здешнюю военную ситуацию в настоящее время?
— Как я пытался дать понять в моем втором рапорте, активное сопротивление прекращено. Большая часть населения поддерживает местное правительство, однако в подполье все еще действуют несколько террористических организаций. Самая опасная из них — многотысячная организация, именующая себя Африканерским движением сопротивления. По-моему, это название использует уже третья по счету группировка. Она хорошо организована и вооружена. — Верещагин улыбнулся, глядя на бесстрастное лицо Суми. — Ее члены вчера пытались подложить бомбу в автомобиль.
— Ваши люди проникли в ее ряды? — осведомился Суми.
— В определенной степени, — ответил Верещагин.
— Мне нужны их имена.
— Это будет трудновато, — спокойно произнес Верещагин. — Никто из наших связных не знает, что работает на имперское правительство.
— Уверен, что мы сможем обсудить детали обеспечения безопасности несколько позже, — вмешался Хории. — Как насчет других террористических движений?
— Африканерский Орден был тайным обществом, фактически возбудившим мятеж. Мы нанесли им серьезный урон, и сейчас они перестраивают организацию, выжидая лучших времен. У них вполне может быть припрятано ядерное оружие.
Сидевший рядом с полковником Суми капитан Янагита заметно побледнел.
— Две небольшие антиимперские организации действуют на ковбойской территории, — продолжал Верещагин. — Так что тайная война здесь еще не выиграна, хотя и подходит, к концу.
— А как насчет политической ситуации? — вежливо поинтересовался Хории.
— В прошлом году как исполняющий обязанности командующего оперативной группой я одобрил полное самоуправление на планете в соответствии с резолюцией по этому поводу Опекунского совета. — Верещагин сохранял полное спокойствие, равнодушно игнорируя тот факт, что самоуправление никогда не гарантировалось планете с неяпонским населением.
Это было слишком для планетарного директора
«ЮСС» Мацудаиры.
— Поступая так, вы превысили свои полномочия! —
прошипел он.
— Возможно, будучи нашим гостем, Мацудаира-сан, вы бы хотели, чтобы мы сделали короткий перерыв? — осведомился Хории, явно наслаждаясь ситуацией.
— Нет, достопочтенный адмирал, — угрюмо отозвался Мацудаира.
— Я запросил мнение министерства колоний на этот счет, — сообщил Верещагин, — и жду ответа через три-четыре дня. В настоящее время Юнионистская партия доктора Альберта Бейерса надежно контролирует центральное правительство. Доктор Бейерс проявлял готовность к сотрудничеству в большинстве вопросов и смог побудить к этому свою партию. Прочие политические партии занимают хотя и вялую, но антиимперскую позицию.
— А как же партия Новых предзнаменований? — резко осведомился Суми.
— Эта партия существует только потому, что я продолжаю ее финансировать. Местные жители обычно именуют ее партией «Kafferboetie» — в переводе это означает «Черные братья» и не является комплиментом.
— А если бы я решил аннулировать ваши гарантии самоуправления и распустить местное правительство? — прямо спросил Хории, глядя на Суми.
— Тогда вам в лучшем случае придется установить прямое военное правление. Если доктор Бейерс отойдет от политики, то президентом почти наверняка будет избран Христос Клаассен, а его партия Реформированных националистов, возможно, получит большинство в Ассамблее. Хеэр Клаассен — бывший мятежник, хотя и реформированный, и куда более умеренный, чем многие его приверженцы. Я бы не рекомендовал вам восстанавливать привилегии «Юнайтед-Стил стандард». В этом случае и африканеры и ковбои резко усилят политическую активность.
— Вы согласны с этими заявлениями, майор Харьяло? — официальным тоном задал вопрос Хории.
— Да, — коротко ответил Харьяло; его ноздри слегка дрогнули.
— А вы, подполковник Эбиль?
— Наш прежний командир, адмирал Ли, хотя и был блестящим офицером, неважно разбирался в людях — это самое деликатное определение того, что из-за него всех нас едва не поубивали, — высказался Эбиль. — И африканеры и ковбои смертельно ненавидят «ЮСС». — Он указал на Верещагина. — Антон — чека, предохраняющая гранату от взрыва, так что лучше поберегите его.
— Разумеется, я подам в отставку, если вы этого желаете и если имперское правительство не одобряет мои действия, — вежливо добавил Верещагин.
Хории погладил подбородок, внимательно глядя на Эбиля и Харьяло.
— Мы должны изучить ситуацию и обдумать ваши советы, прежде чем предпринимать решительные действия. Я ценю вашу службу, подполковник Верещагин, и просил бы вас не подавать в отставку. Вы займете место в моем штабе.
— Благодарю вас, сэр. — Наблюдая краем глаза за Су-ми, Верещагин видел, что тот вот-вот выйдет из себя.
Обсуждая вопросы размещения прибывших войск, они проговорили еще несколько часов. И только перед самым уходом Верещагин спросил Хории: