На 2-м Белорусском тоже были организованы «клещи», хотя и более скромного масштаба. Боевые порядки врага прорвали южнее и севернее Могилева. Город окружили, взяли 2 тыс. пленных. Типпельскирх велел своей армии отходить за Березину. Но многие части в неразберихе не получили его приказов. Погибали или откатывались куда глаза глядят. Войска 2-го Белорусского фронта медленно продвигались следом. От них и не требовалось быстроты. Было выгоднее, чтобы немцы задержались, пока не захлопнется ловушка. Типпельскирх тоже осознал угрозу. Торопил отступать.
Однако в распоряжении его армии осталась единственная дорога — грунтовка от Могилева. Она была забита воинскими частями. Возле Березины началась давка. Регулировать переправу должна была военная полиция, но озверевшие фронтовики прорывались за реку с оружием. Полиция перепугалась, что ее перестреляют, сбежала. Переправу закупорило пробками из обозов, машин. Из леса их поливали пулями партизаны, в воздухе висели советские штурмовики и бомбардировщики, довершая разгром. В общем, Березина обошлась немцам даже дороже, чем Наполеону.
Гитлер отстранил командующего группой армий «Центр» фон Буша, на его место назначил специалиста по обороне Моделя. Полетели распоряжения соседям — спасать то, что еще удерживалось в Белоруссии. С Украины забирали резервы. А группе армий «Север» было велено нанести от Полоцка контрудар во фланг русским. Да какой там контрудар! Командующий группой армий «Север» Линдеман только начал перекидывать для этого войска в Полоцк, а к городу уже выходили армии 1-го Прибалтийского фронта. С ходу разметали так и не собранный кулак, овладели городом.
С Украины успели перебросить лишь 5-ю танковую дивизию. Она считалась сильной, в строю было 159 машин, их них 45 «тигров», 76 «пантер», 21 новейшая самоходка «Ягдпантера». Но к решающим боям сумели перевезти только танковые части, без пехоты. Время уже не терпело, и вместо своих пехотных полков танкистам придали полицаев, охранные батальоны. Кинули под Борисов, наперерез ударной группировке 3-го Белорусского фронта. Германская бронированная армада грамотно притаилась в засадах. Прицельно побила авангарды танковой армии Ротмистрова. Но вместе с Ротмистровым действовали кавалеристы Осликовского. Обошли вражеские танки, принялись рубить полицаев и тыловиков, те разбежались. А немецкие танки остались без пехоты, их окружали. Повернули выбираться назад, при этом понесли жестокие потери. Перегруппировавшись, «тигры» и «пантеры» вступили в бой на другом рубеже, но повторилось то же самое. За два дня от дивизии осталось 18 танков.
Танковая армия Ротмистрова с кавалерией двинулась к Минску с севера. А с юга к нему выходили два танковых корпуса и кавалеристы Плиева с 1-го Белорусского фронта. 3 июля они ворвались в Минск. В столице Белоруссии к этому времени оказалось около 1800 неприятельских солдат. Было еще несколько тысяч военнослужащих оккупационных, хозяйственных, карательных учреждений, но они серьезной силы не представляли. Бестолково заметались, и Минск освободили за несколько часов.
Зато восточнее белорусской столицы попала в кольцо вся 4-я армия и примкнувшие в ней соединения, более 100 тыс. человек! И как раз теперь, летом 1944 года, наши солдаты заговорили: «немец стал не тот». Правда, германские солдаты по-прежнему дрались упорно, свирепо. Но лучшие кадры вермахта таяли, разбавлялись второсортными добавками. В операции «Багратион» подобные перемены стали ощутимыми. Под Сталинградом армия Паулюса сражалась в окружении два месяца. Под Корсунь-Шевченковским группировка Штеммермана отбивалась три недели. А котлы под Витебском и Бобруйском продержались лишь по паре дней.
Под Минском агония тоже была короткой. Командующий 4-й армии Типпельскирх удрал, назначил вместо себя командира 12-го корпуса генерала Мюллера. Тот бросал подчиненных пробиваться из котла. Но атаки отражались, окруженный пятачок простреливала советская артиллерия, бомбила авиация. У немцев кончались боеприпасы, горючее. Спасать окруженных не пытался никто. Контингентов для этого поблизости не было. За несколько дней фронт удалился на 150 км. Снабжения по воздуху не присылали — германская авиация была слишком повыбита. В общем, было похоже на ту же Белоруссию в 1941 году, только роли переменились.