Через полчаса Иван Федорович и Елифан, согревшиеся в избе и захмелевшие от сытного варева и меда, которыми попотчевал на дорогу сотник, уже ехали через лес. Не только коней дал сотник, но и проводника-сицкаря,[36] хорошо знавшего здешние глухие леса. Без проводника ситские леса — гиблое место, заплутаешься. Кое-где тропу приходилось прорубать топорами, так переплелись еловые лапы.
Проводник попался веселый, разговорчивый, так и сыпал прибаутками:
— На сицкой сторонке без топора не дойдешь и до своего двора! Вот как у нас!
На привале рассказывал сказки:
— Встретил сицкарь в лесу лешего. Леший говорит: «Продай, мужик, топор!» И серебро сулил, и одёжу боярскую, и сапоги красные, и еще много чего. Но посмеялся только сицкарь над лешим, сказал: «Одёжа да сапоги сносятся, еда проестся. А если топор останется — все сызнова найдется. Сицкаря топор одевает, топор обувает, топор кормит! Потому-то сицкарь с топором, как воин с конем, — неразлучны!» И ушел леший ни с чем, забился в чащу…
Иван Федорович неодобрительно поглядывал на словоохотливого сицкаря: нашел время веселиться! Но здешние места проводник знал хорошо, вел уверенно по петляющим лесным тропинкам.
Впереди посветлело. Лес стал реже. Проводник повернулся к воеводе:
— За тем лесочком — село Покровское, стан великого князя. Не отвел леший правильной дороги — прямо вышли…
Сквозь дремучие заволжские леса пробила себе дорогу на восход, к полноводной Мологе, невеликая речка Сить. Редкие деревни лепились к самому берегу — люди с трудом выдирали из-под леса каждый клочок земли, грызли и грызли топорами непролазные чащобы. Но медленно отступал лес. Тесно было землепашцу на Сити.
Ближе к устью Сити, над болотистыми берегами, высились курганы. Старики рассказывали, что под курганами лежат воины древних народов мери и веси, некогда населявших этот глухой, забытый богом и людьми край. Непролазные сугробы, бездорожье да тоскливый волчий вой — такой была Сить в зимнюю пору.
Но в зиму Батыева погрома все здесь вдруг переменилось. По лесным дорогам потянулись к Сити обозы с оружием, припасами. Зачернели между курганами шатры дружинников и шалаши ратников. Задымились костры. Поднялись над избами ситских деревень владимирские полковые стяги.
Великий князь Юрий Всеволодович неожиданно для многих выбрал берега Сити для своего воинского стана. Но если подумать — неожиданного не было. Юрий Всеволодович и раньше бывал на Сити и давно оценил эти места.
От Сити шли торные дороги во все стороны: на север — к Белоозеру, на запад — к Великому Новгороду, на юг — к многолюдным волжским городам. По любой из этих дорог можно было ждать подкрепленья и по любой же — уйти от опасности.
Сама же Сить была надежно прикрыта лесами со стороны Ростова, Углича. Здесь можно было отсидеться, передохнуть, собраться с силами. За лесами, за заставами и засеками чувствовали себя в безопасности и воины, и воеводы, неспешно готовились к будущим битвам. Эта неспешность не беспокоила великого князя: как только протрубят боевые трубы, все владимирские ратники будут в полках. Беспокоило другое: слишком уж медленно подходили рати из других княжеств. Кроме племянников великого князя — Василька, Всеволода и Владимира Константиновичей — на Сить привел свои дружины только брат Святослав Всеволодович, князь города Юрьева-Польского. Но мало, слишком мало воинов у этих князей!
Юрий Всеволодович ждал полки из Великого Новгорода, славного богатством и многолюдством. Низовские полки множество раз приходили на помощь Новгороду и Пскову, когда рыцарская конница подступала к их рубежам. Сам Юрий Всеволодович приходил с полками в Великий Новгород, служа вечникам, и теперь надеялся, что его в беде не оставят. Уже три великокняжеских гонца друг за другом были посланы в Великий Новгород, но ответа все не было. Брат Ярослав, княживший в Великом Новгороде, молчал.
Правда, в великокняжеский стан приходили поодиночке и небольшими ватагами мужики из волжских деревень, бояре со своими военными слугами и холопами, посадские люди разоренных татарами городов. Но людей все еще было мало. Да и какие ратники из этих беглецов? Редко кто копье умел держать…
Не хватало оружия, коней.
Большой воевода Жирослав Михайлович жаловался:
— Мало войска. Доспехов мало, мечей. Сено в деревнях на исходе, а нового не везут — чем будем коней кормить?
Юрий Всеволодович снова и снова посылал гонцов в ближние и дальние города, ждал. Он считал, что время еще есть. Не скоро доберутся полки царя Батыги до Сити, увязнут в снегах, заблудятся в лесах, обессилеют в осадах. Только бы отсидеться за Волгой до весенних оттепелей!