Мир знает его по изображениям детей. Мы не должны ожидать здесь высшего совершенства «Дона Бальтасара Карлоса» Веласкеса.58 или «Яков II в детстве» Вандика;59 В девочках Грёза нас иногда отталкивают преувеличенные и плаксивые чувства, как в берлинском «Портрете девицы»; но почему мы должны отвергать кудри, румяные щеки и полные тоски и доверия глаза Невинности? 60 или непринужденную простоту «Молодой крестьянки»?61 В «Мальчике с учебником» нет позы;62 Это любой парень, утомленный заданием, казалось бы, не имеющим отношения к жизни. Из 133 сохранившихся картин Грёза тридцать шесть — девочки. Иоганн Георг Вилле, немецкий гравер, живший в Париже, купил как можно больше этих детских идеализаций и «ценил их больше, чем самые лучшие картины того времени».63 Грёз отплатил за комплимент, изобразив непритязательного саксонца образцом мужественности. По мере взросления в творчестве Грёза эти девушки становятся все более искусственными; Ла Латьер («Молочница»)64 наряжена как на бал, а девушка из «Разбитого кувшина» (La Cruche Cassée)65 не имеет никакого оправдания (кроме красоты), чтобы обнажить сосок по дороге от колодца. Но на портрете Софи Арнульд66 шляпка с перьями, дерзкая поза и карминовые губы кажутся вполне уместными.
Грёз был маленьким Шарденом, соприкоснувшимся с Буше; человеком, искренне восхищающимся добродетелью и жизнью среднего класса, но время от времени приправляющим ее чувственной приманкой, которой Шарден бы избегал. Когда Грёз забывал о плоти своих женщин, он мог достичь идиллии буржуазного домашнего уюта, как в «Деревенской невесте» (L'Accordée de Village) 67 Выставленная в последнюю неделю Салона 1761 года, она получила самые высокие награды и стала предметом обсуждения в Париже. Дидро превозносил ее за душевное волнение, а Театр итальянцев сделал ей беспрецедентный комплимент, представив ее на сцене в виде «живой картины». Знатоки находили в ней недостатки — плохо управляемый свет, диссонирующие цвета, несовершенство рисунка и исполнения; аристократы смеялись над ее чувствами; но парижская публика, до дна проглотившая адюльтер и в этом же году рыдавшая над «Жюли» Руссо, была настроена уважать моральные наставления, которые почти во всеуслышание звучали от отца невесты к обещанному супругу. Каждая матрона из среднего класса знала чувства матери, отдающей свою дочь в руки испытаний и опасностей брака; и любой крестьянин почувствовал бы себя как дома в том коттедже, где курица и ее птенцы клевали зерно на полу или пили в безопасности из чаши у ног отца. Маркиз де Мариньи сразу же купил картину, а позже король заплатил за нее 16 650 ливров, чтобы предотвратить ее продажу за границу. Сейчас она находится в одном из малопосещаемых залов Лувра, испорченная порчей слишком поверхностных красок и прошедшая мимо реакции реализма и цинизма против оптимистических настроений.
Почти все художники Парижа считали, что Грёз опустил искусство, превратив его в проповедь романтики, вместо того чтобы раскрывать истину и характер с проникновением и беспристрастностью. Дидро защищал его как «первого из наших художников, который придал искусству мораль и расположил свои картины так, чтобы они рассказывали историю».68 Он доходил до восклицательных знаков по поводу нежных трагедий, которые изображал Грёз: «Délicieux! Délicieux!» — кричал он по поводу «Молодой девушки, оплакивающей свою мертвую птицу». Сам он ратовал за темы и чувства среднего класса в драме; он видел в Грёзе ценного союзника и превозносил его даже выше Шардена. Грёз воспринимал его слишком серьезно; он создал себе стереотип апостола добродетели и чувств; он посылал в парижские журналы длинные изложения моральных уроков, содержащихся в создаваемых им картинах. В конце концов, он исчерпал свой прием у художественной публики, даже когда сентиментальность была восходящим настроением эпохи.
За все двенадцать лет, прошедших с момента принятия его кандидатуры в Академию, он так и не представил ей историческую картину, необходимую для полноправного членства. По мнению Академии, жанровая картина, описывающая домашнюю или повседневную жизнь, требовала менее зрелого таланта, чем образное воссоздание и компетентное изображение какой-либо исторической сцены; поэтому она принимала жанровых художников только в качестве agréés (буквально, согласных), но еще не имела права на академические почести или профессорские звания. В 1767 году Академия объявила, что картины Грёза больше не будут выставляться в Салоне раз в два года, пока он не представит историческую картину.