Давным-давно Чингис-хану только хитростью удалось захватить Бухару. Чингис-хан тайно вступил в переговоры с бухарскими купцами, которые открыли ворота и вышли из города на встречу с Чингис-ханом, в то время как воины хана подкрались к городу и захватили его.
После Стамбула самым крупным центром ислама считалась Бухара. Население города наряду с земледелием и животноводством (особенно это относилось к Старой Бухаре) занималось торговлей. Кроме того, ткали шелка, шерстяные ткани, ковали превосходные клинки й изготовляли различные предметы из кожи.
Советская власть потребовала от эмира соблюдения полного нейтралитета. Эмир выполнял это требование в течение двух лет, он не вмешивался в гражданскую войну. По железнодорожной магистрали, проходившей через тер-
риторию Бухары, беспрепятственно проходили эшелоны с частями Красной Армии и боепри-пасами.
Сейчас товарищ Фрунзе направлялся в Бухару, чтобы от имени Советской власти вручить эмиру подарки в знак признательности за сохранение нейтралитета, за невмешательство в военные действия и за обеспечение бесперебойного движения по железнодорожной магистрали.
В подарок везли четыре пушки, которые эмир просил раньше, поскольку он нуждался в артиллерии.
Поезд прибыл на станцию в Старую Бухару. Фрунзе встречал эмир со своей свитой. Беседа состоялась в вагоне Фрунзе, который знал, что, по восточным обычаям, немагометанин не может вступить во дворец эмира. Этот закон, как мы увидим позднее, не всегда соблюдался.
После обычных приветствий начались переговоры.
— От имени Советской власти, от имени советского народа, — начал Фрунзе, — выражаю вам благодарность за соблюдение нейтралитета в течение двух лет гражданской войны. Мы желаем и в дальнейшем соблюдения хороших добрососедских отношений. Я привез подарки и хотел бы вручить их вам.
— Сердечно благодарен, — отвечал эмир.— Что касается нейтралитета, буду и впредь стараться соблюдать его. Это лучшее решение. Правда, вы военный и, возможно, рассуждаете иначе. Не так ли?
— Жизнь дорога и нам. И не только собственная, но и жизнь других. И мы были бы рады не воевать. Но на нас напали, и речь идет о ро-
дине прежде всего. Вам же никто не угрожает. Я полагаю, вы с этим согласны?
— Разумеется, — ответил эмир.
— Тогда выпьем за нашу дружбу и за то, чтобы война в Средней Азии кончилась как можно скорее.
Они подняли бокалы, в которых заиграло золотистое вино. Эмир левой рукой поднес бокал ко рту, правой прикрыл его, чтобы аллах не видел этого, и выпил вино. Таков магометанский обычай: религия запрещает употреблять спиртные напитки.
— Подарки в поезде. Может быть, вы желаете их осмотреть?—спросил Фрунзе эмира.
— Очень рад. Моя артиллерия слаба, а мне постоянно приходится отбивать нападение соседей.
После того как эмир осмотрел пушки, они были сразу же переданы орудийным расчетам. На этом миссия Фрунзе в Бухару была закончена.
Дворец был ярко освещен. Блестели золотые подсвечники и хрустальные люстры. Глазам было больно смотреть на такое великолепие. На стенах — картины, изумительные восточные украшения из слоновой кости, золота, дерева, ковры. Много ковров на полу. Зал скорее похож на склад сказочных сокровищ.
В дальнем углу сидят четверо мужчин. Двое из них, судя по форме, английские офицеры. Посредине важно восседает эмир. Похоже, он чем-то обеспокоен. Четвертый собеседник — советник эмира.
— Ну-с, господа, пора решать, — проговорил
белокурый худощавый англичанин, который сидел, опершись локтями на стол. — Время для размышлений кончилось. Я полагаю, мы сделали вам весьма подходящее предложение.
— Люди недовольны, — заговорил эмир. — Брожение. Моя полиция сообщает, что замечены подозрительные приготовления. Сегодня народ уже не так повинуется, как прежде.
— Это не меняет сути дела, мой эмир, — сказал второй англичанин. — Ваш нейтралитет не может подавить подозрительные волнения среди народа. Такой политики нельзя долго придерживаться. Или вы хотите дождаться того дня, когда сюда придут красные и вышлют вас? Или вы, возможно, рассчитываете на то, что они учтут ваш нейтралитет и оставят вас на троне?
— Об этом не может быть и речи! — воскликнул первый англичанин. — Или вы навсегда потеряете свои владения и эту великолепную сокровищницу, или вы примите наше предложение. Подумайте хорошенько и решайте. У нас нет времени уговаривать вас. Мы должны держать инициативу в своих руках. Войну выигрывает тот, кто первый открывает огонь из пушек!
— О современном вооружении позаботимся мы! Вам останется только дать людей.
Так, перебивая друг друга, англичане уговаривали эмира.
Эмир потянулся за звонком и позвонил. Вбежал слуга. В ожидании приказа господина он замер в почтительном поклоне.
— Пригласить сюда танцовщиц! Я хочу развлекаться. К черту мрачные мысли!
Слуга мигом исчез. И прежде чем англичане заговорили, распахнулась другая дверь и в зал
грациозно вошли танцовщицы, закутанные в воздушную кисею. Девушки приблизились к эмиру, низко и почтительно поклонились ему. Зазвучала музыка — задумчивая мелодия наполнила зал. Девушки поплыли в танце. Мрачные лица мужчин оживились. Гости и хозяева увлеклись очаровательным зрелищем.
Стрелки часов показывали глубокую ночь, а эмир все еще занимался делами. Общество увеличилось на восемь человек. Здесь были и англичане и придворные эмира. Танцовщицы давно покинули зал, в нем плыло густое облако табачного дыма.
— Договорились! — воскликнул один из англичан.
На широком скуластом лице эмира заиграла чванливая улыбка.
— Окончательно я еще ничего не решил. «Война против Советов!» — твердите вы мне. А я немножко побаиваюсь этого и думаю, что такая забава нам не по силам.
— Словом, продолжаете колебаться? Я уже несколько раз повторил вам наши соображения. Вы хотите выслушать нас еще раз? — спросил первый англичанин. — Поймите же наконец, что у нас с вами общие интересы — разбить красных. Чья дружба для вас дороже, наша или красных? Или, быть может, эти четыре старые пушки, подаренные вам, обременяют вашу совесть, как и слово, данное вами Фрунзе? Политика есть политика. Этому вы могли бы научиться у англичан. У нас в этом отношении богатая практика. Всегда в первую очередь надо заботиться о собственной выгоде! Как ваше мнение, господа? — обратился англичанин к присутствующим.
— Вы правы. Я могу посоветовать эмиру то же самое, — проговорил главный советник эмира, полнеющий мужчина с копной черных волос и постоянно моргающими глазами.
— Хорошо бы поскорее закончить переговоры,— проговорил глава английской делегации.—» Завтра окончательно договоримся. Можете до завтра обсудить наши предложения.
Англичане встали.
— Итак, до завтра!
Пока англичане договаривались с эмиром и готовились к войне против Советов, в штаб товарища Фрунзе поступили сведения, что в Старой Бухаре в качестве советников эмира находятся английские офицеры, которые хотят втянуть эмира в войну против Советской России.
Фрунзе решил достать «языка», чтобы иметь полное представление о положении дел, причем не какого-нибудь «языка», а английского. Сделать это штаб поручил специальной оперативной группе, в которую вошли Лайош Киш, Фа-зекаш и Ваня Шишкин. Все трое были комиссарами. Операции предшествовала тщательная разведка. Ко дворцу эмира под видом турчанки была послана одна разведчица. Вернувшись, она вручила Фрунзе схему, на которой был помечен дом, где разместились английские офицеры, и места занятий бухарских солдат.
Командующий фронтом решил попросить у эмира немедленной аудиенции для дипломатических переговоров, связанных с железнодорожными перевозками. Эмир назначил день, когда он будет готов принять делегацию. Однако добавил, что согласен вести переговоры только с гражданскими лицами, обличенными диплома-