В первой половине октября после обеда мы выехали на Гидигич. Снастей тогда у меня не было. Мои снасти я хранил в Окнице, у брата, где он тогда работал. По прибытии Василий Иванович вручил мне одну удочку. Ловили на живца. Живцов ловили тут же с помощью небольшой тюлевой фатки. Помещали в фатку небольшой кусок макуха и опускали в воду. Через некоторое время поднимали. В фатке кишели карликовые окуни. Попадалась уклейка.
Судака на живца я ловил впервые. Внимательно смотрел и запоминал действия старших. Поплавок устанавливали на глубину приблизительно полметра. Крючок проводили через брюшко и забрасывали снасть. Как правило, крупный поплавок лежал. Он чуть вздрагивал и слегка двигался по поверхности воды. Это живец вел снасть.
По словам Василия Ивановича сейчас уже несколько дней шел осенний жор. В отличие от окуня, судак клюет замедленно, как бы нехотя. Вот поплавок встал и поплыл по воде. Медленно стал погружаться. Я подсек. Было ощущение, что судак перестал сопротивляться. Вываживал я его словно, зацепившуюся за крючок, палку. Вытащил. Мой первый судак был длиной около тридцати сантиметров.
В это время клюнуло у Василия Ивановича. Он выждал, когда поплавок погрузился и подсек. Выводя судака, Василий Иванович подготовил подсак. В это время судак сорвался и, закрутив воду, ушел. Второй судак сорвался и у меня. А у меня уже возникла новая идея. Я вытащил мою удочку. Попросив еще один крючок, привязал его выше уже навязанного крючка на десять сантиметров.
Следующего живца я закрепил по другому. Один крючок я провел за межжаберную перемычку снизу. Под жабрами. Другой, сделав один оборот лески спиралью, закрепил под задним плавником, выше позвоночника. Откуда бы судак не клюнул, крючок захватит обязательно. Да и живец с проткнутым животом гибнет быстрее.
Результат не замедлил сказаться. Одного за другим я вытащил двух судаков. Ни один не сорвался. Василий Иванович заинтересовался моим новшеством и переделал свою удочку. В тот день мы вытаскивали судаков одного за другим. Домой вернулись победителями. В тот вечер у Василия Ивановича мы поглощали, жареных с крупчатой кукурузной мукой, судаков.
Той осенью мы выезжали на Гидигич несколько раз. Тогда я убедился, что первый блин не всегда комом. Такой удачливой рыбалки на живца, как в первый раз, у нас больше не было.
Весной мы возобновили наши поездки. К этому времени я приобрел довольно приличную двух-коленку и великолепный, по тем временам, бамбуковый спиннинг. Будучи в Ростове-на-Дону, приобрел небольшие крючки-двойники и тройники. Купил несколько блесен. В Кишиневе стал частым гостем в обоих магазинах "Охота и рыболовство". Готовясь к следующему сезону, крючки, блесна, карабинчики, грузики осматривал придирчиво. Чаще покупал. Все приобретенные снасти хранил на кафедре патологической физиологии.
Весной выезжали как на Гидигич, так и на озера вокруг Кишинева. На Гидигиче в том году я впервые выудил леща. Уезжая на каникулы домой, я захватил снасти с собой.
В семидесятом ранней весной мы с Таней поженились. Жили мы на квартире на Боюканах, в десяти-двенадцати минутах ходьбы в институт через ботанический сад. Я много рассказывал Тане о рыбалке вообще и о Гидигиче в частности. Таня загорелась. Вдвоем мы использовали то немногое свободное время, чтобы активно отдохнуть на Гидигиче.
Короткие летние каникулы после месячных военных сборов я использовал больше для рыбалки на Днестре на крутых берегах близ села Наславча. Должен признаться, что августовские выезды на Днестр не были результативными.
А с первого сентября, уезжая на занятия, мы захватили в Кишинев наши снасти. С первых же дней сентября я не упускал возможности вывезти Таню на Гидигич, где после пыльного и дымного Кишинева нас ждал чистый живительный воздух. В ту осень мы ждали нашего первенца - Олега.
Я, испытывал различные готовые и самодельные вращающиеся и колеблющиеся, блесна. Блесна я мастерил из расплющенных монет и пластинок красной меди. В ту осень нам здорово везло. Почти всегда мы привозили домой подлещиков, красноперок, судаков и окуней.
Однажды берег был усеян рыболовами. Ловили, кто во что горазд. Закинув донки, большинство рыболовов снаряжали спининги, забрасывали и проводили блесны. Таня рвалась в бой. Чтобы занять ее, я снарядил небольшую удочку и вручил ее Тане. Выудив на червя первого карликового окунька, мы, разрезав на множество кусочков, использовали его в качестве наживки. Особенно эффективными в качестве наживки были глаза окуня. Таня, сидя на складном брезентовом стульчике, без устали таскала из воды полосатых карликов.
Скоро окуньки Тане порядком поднадоели. Моя жена потеряла чувство новизны. Однажды она стала упрашивать меня дать ей спининг. Я, памятуя мои долгие тренировки, отговаривал ее, ссылаясь, что ей противопоказаны резкие движения. Таня не сдавалась.
Наши препинания не остались незамеченными. Расположившиеся длинной цепочкой вдоль берега рыбаки упражнялись в острословии.
- Женщина на рыбалке приносит одни несчастья!
- Ничего подобного! Я видел одну девку с Череповца со спиннингом. Мужику далеко. А как забрасывала! И рыбу вываживала мастерски!
- Нет! Сидели бы лучше дома!
- Курица не птица, баба не рыбак!
Сидящий недалеко от нас, пожилой инженер с тракторного завода, с которым мы приятельски приветствовали друг друга больше двух лет, сострил:
- Беременной отказывать нельзя! Мыши заведутся!
Другой подхватил:
- И вши тоже!
- Беременная должна чувствовать себя счастливой!
- Дай! А то моль последние деньги сожрет!
Таня приободрилась, чувствуя поддержку:
- Дай, тебе что, жалко?
Наконец я сдался. Подробно проинструктировал новоявленную спиннингистку. Предложил вспомнить из физики закон о центробежной и центростремительной силах. Направление полета по касательной, вращающегося по кругу и оторвавшегося тела. Таня сказала:
- Я все поняла! Давай!
Я подкрутил катушку. Еще раз продемонстрировал заброс. Вытащив, подал ей спининг:
- Отпускай палец, когда удилище будет направлено вдоль берега. Тогда блесна с грузом полетят прямо на середину озера.
Таня замахнулась. То, что произошло в следующие мгновения, описать невозможно. Это надо было увидеть. Блесна и груз с двумя тройниками полетели вдоль берега. Как раз над головами рыбачивших. Большинство, невзирая на положение своего спиннинга, стремительно, как на плацу перед генералом, падали плашмя. Прижимаясь к земле, некоторые прикрывали голову руками.
Пролетев над рыбаками, блесна и грузило приземлились на прибрежную траву. Раздались сочные комментарии. Тане, несмотря на беременность, пришлось выслушать весь спектр пожеланий. Понеслись пожелания и в мой адрес. Некоторые забыли, что еще минуту назад были адвокатами. Я, обходя, поднимающихся мужиков, удилища и лески, наматывал леску на катушку моего спиннинга. Намотав леску, вернулся к моей жене. Она покорно опустилась на стульчик. Ловить рыбу спиннингом ей уже расхотелось.
Тишина длилась недолго. Грохнул гомерический заразительный хохот. Смеялись уже все. Рыбачившие подалее, не понимая, почему смеются, подходили. Интересовались причиной смеха. И начинали хохотать.
Больше Таню на рыбалку я не брал. Шли последние недели ожидания. Я ездил на рыбалку один. С удовлетворением отметил, что на берегу Гидигича я стал узнаваемой личностью. Со мной весело здоровались, как со старым знакомым.
- Как здоровье супруги?
- Когда на рыбалку втроем?
Конец сентября и начало октября оказались удачными для рыбалки. Стояла ясная теплая погода. Осенний жор был в разгаре. Я приносил домой судаков и окуней. Окуней забирали хозяева. Судаков мы жарили, варили уху. Часть судаков оставалась неиспользованной. Засолив, через несколько дней отмывал от избытка соли, подвешивал на чердаке за окном мансарды. Так продолжалось несколько дней.