Мужчины разбирали и снаряжали снасти.
- Женя, когда твоя свадьба? - спросила Галя.
Я осмотрелся. Из семи человек я был единственным холостяком, как говорят, без пары.
В тот день рыбалка, на удивление, была удачной. К обеду в садке было десятка три пескарей и ершей, несколько карасей, три, приблизительно полукилограммовых, карпа. Сообща почистили рыбу. К обеду была готова уха. Рыбу подали отдельно. Чтобы быстрее остывала, в кружки налили уху.
- Повезло сегодня. И рыбы достаточно и уха знатная. - сказал Вадим, работник полиграфкомбината.
- Если бы не клевало, перед дамами вышел бы конфуз. - раздался голос Миши, лаборанта из Академии Наук.
- Ничего подобного! - авторитетно заявил мой приятель. - мормышки всегда со мной. Наловили бы лягушек. Сварили бы. В начале лета мы с Женей полный котелок уговорили.
Установилось минутное молчание. Затем Галя вскочила, прижав одну руку к животу, другой прикрыла рот:
- Андрей! И ты меня после этого целовал?
Согнувшись, Галя побежала за кусты шиповника. Чуть не успела. Все выпитое и съеденное из Гали излилось на траву.
Возвращалась Галя бледная, с красными заплаканными глазами:
- Андрей! Как же так? Как ты мог?
Приятель лег на спину, заложил руки за голову...
- Выходит, мог. - Вполголоса, но с чувством промолвил приятель.
...В мае наступившего года Галя подарила Андрею второго сына.
Рюкзак
Будучи студентом, я подрабатывал на полставки препаратором, затем лаборантом на кафедре. Эксперименты проводили в основном по вечерам, когда заканчивались занятия и студенты покидали учебные лаборатории.
Однажды меня на выходе из кафедры остановил Валентин. В прошлом он работал лаборантом на одной из кафедр института. Сейчас Валентин работал младшим научным сотрудником в институте животноводства.
- В воскресенье, если желаешь, едем на рыбалку в Романешты.
Могу ли я не желать!? Что я знал тогда о Романештах? Село, расположенное в двадцати пяти километрах к северу от Кишинева и в четырех километрах от автотрассы Оргеев - Кишинев.
Однокурсник - уроженец села рассказывал, что Романешты были основаны Александром вторым в середине девятнадцатого века. Место для будущего села выбрали французские виноделы. Ландшафт в виде гигантской природной котловины, открытой к югу, сохранял особый микроклимат. Погодные условия и свойства грунта благоприятствовали приживаемости, акклиматизации и вызреванию лучших винных и столовых сортов, культивируемого в южных провинциях Франции, винограда.
Большое озеро, начинающееся сразу за селом служило местом отдыха высокопоставленных работников ЦК и СовМина из Кишинева и Москвы. В начале шестидесятых были возведены домики для отдыха. На берегу озера была сауна с выходом в, огороженный нержавеющей сеткой, участок озера.
Рыбу, по словам однокурсника, запускают в озеро ежегодно и обильно кормят. Местным ловить рыбу не разрешают. Разрешение на ловлю рыбы дает только директор совхоза, Управление делами ЦК или СовМина. В озере водятся карп, карась, судак, лещ и щука. Случается, если повезет, выуживают гигантских карпов весом более десяти килограмм. Но, в большинстве случаев, крупная рыба рвет снасти и уходит.
- А разрешение? - еще не веря своим ушам, спросил я. - без разрешения будут неприятности.
- Разрешение достал Маэстро. На трех человек, по две удочки.
Маэстро - "партийный" псевдоним одного из сотрудников лаборатории биофизики Академии Наук. Заядлый рыболов. Он не раз говорил:
- Если рыбалка мешает работе, бросай работу.
Подвез нас на озеро близкий знакомый Маэстро, водитель директора института зоологии Академии Наук. Прощаясь, Маэстро сказал:
- Витя! Приедешь за нами, как начнет темнеть. Рыбы не обещаю, но бутылку КВВК (коньяк выдержанный высшего качества) в качестве премиальных получишь!
Маэстро до поступления в университет закончил Кишиневское училилище виноделия и виноградарства. Заведующие винпунктами, директора, технологи окрестных винзаводов и вино-коньячного комбината в прошлом были его коллегами. Старая, с пятидесятых, дружба с большинством бывших коллег сохранилась до сих пор.
Витя уехал. А мы, осмотревшись, стали искать место для стоянки. Озеро оказалось немалым. При ширине более двухсот-трехсот метров, длина его была не менее полутора километров. Маэстро облюбовал участок, расположенный в средней части озера на, выступающем в озеро, округлом мысу близ зарослей камыша.
Разобрали и стали забрасывать донки. Вся надежда на этом озере, по словам Маэстро, была на донки с макухом. Забросив две моих донки, я, снарядив мой спиннинг, осмотрелся. Откуда удобнее забрасывать?
- Поближе к сауне, - раздался голос Маэстро, - глубоко у самого берега. Вода там прозрачнее. Сейчас и я туда со спиннингом подгребу.
По дороге к сауне тропинка огибала полосу камышей. Походя, в камышах, у самой воды, я заметил нечто коричневое. Раздвинув стебли камышей, опасаясь порезаться, я приблизился к коричневому предмету. Передо мной лежал рюкзак. Перегнувшись через камыши, я достал находку. Когда я поднимал рюкзак, из складок его вылилась вода. Значит рюкзак лежит здесь минимум пять дней, так как четыре дня назад в центральной части Молдавии прошел сильный ливень.
Выйдя на, свободное от камышей место, я стал рассматривать находку. Судя по кожаным ремешкам на застежках клапанов и карманах, рюкзак был почти новым. светло-коричневый брезент не имел потертостей. Открыв верхний клапан, освободил, стягивающий горловину, кисет. Внутри были обрывки бумаги, целлофан.
Рюкзак поражал обилием карманов и кармашков. Наружные клапаны на ремешках, внутренние на крупных кнопках надежно закрывали карманы. Два внутренних больших кармана застегивались на массивные "молнии".
- Рюкзак недешевый. - Подумал я.
- Что ты нашел? - требовательный голос Маэстро заставил меня вздрогнуть. - Дай посмотреть!
Вдвоем мы стали обследовать рюкзак. В одном из наружных карманов мы обнаружили пустой пакет из-под папирос "Ява" Москва. Из другого кармана я достал шикарный перочинный нож с перламутровой ручкой и множеством разных инструментов: разные лезвия, отвертка, вилка, загнутое серповидное лезвие для вскрытия консервов, шило, штопор и пр.
Маэстро забрал у меня нож. Внимательно смотрел, цокал языком. Потом, словно что-то передумав, быстро сунул нож мне в руку. Взяв за низ рюкзака, с силой потрусил. Кроме бумаги и целлофана, в рюкзаке больше ничего не было. Проверил все карманы. Из небольшого внутреннего кармашка в глубине рюкзака достал круглую пластиковую коробочку с набором различных крючков и грузил для удочек.
- Нож и крючки тебе, рюкзак мой. У меня вообще нет рюкзака. У Валентина рюкзак новый, да и к находке он не имеет отношения.
Немного промолчав, Маэстро добавил:
- Рюкзак оставил кто-то из очень высокопоставленных гостей. Сам рюкзак, нож, Ява... Регулируемые шлейки, карабины... Да и бросить вот так такой дорогой рюкзак... Я бы себе не позволил.
О том, что рюкзак с его содержимым найден мной, и Маэстро, как и Валентин, не имел к нему отношения, я промолчал. А у Маэстро действительно не было рюкзака. На рыбалку он всегда выезжал, упаковав снасти в, не сильно поношенный массивный, когда-то дорогой кожаный портфель, После каждой рыбалки Маэстро тщательно оттирал свой портфель, периодически подкрашивал. Если бы не пенал с удочками, можно было бы подумать, что Маэстро идет на заседание ученого совета.
На том и порешили. Рыбалка в тот день была относительно удачной. На спиннинг мы ничего не взяли. Зато на макух клюнули несколько довольно крупных карпов. Два-три, по всегдашнему утверждению рыбаков, самых крупных, сорвались и ушли. В итоге вечером мы уехали с Витей, имея по два карпа на брата. Вите Маэстро выделил одного, самого скромного карпа.