Дальнейшая история с рюкзаком не столь занимательна, сколько поучительна.
Прошел год. В одну из суббот Маэстро пригласил меня на рыбалку с ухой на берегу Костештского озера в Котовском тогда районе. (Не путать с водохранилищем Стынка-Костешты, расположенным в Рышканском районе). Доброту Маэстро я раскусил, когда мы приехали на озеро. Кроме Маэстро с его половиной выехали еще два сотрудника с женами. Надо же было кому-то собирать хворост, развести и поддерживать костер, чистить рыбу и варить уху.
Озеро было приблизительно таких же размеров, как и Романештское. Даже плотина была с юго-восточной стороны. Рыбалка была удачной. Кроме того рыбовод рыбхоза, знакомый Маэстро, принес несколько крупных судаков. Уха должна была получиться на славу. Женщины стали накрывать на стол, когда Маэстро окликнул свою жену:
- Юля! В рюкзаке во внутреннем кармане пакетики с "Подравкой". Подай пожалуйста!
Набор специй для ухи, бульонов, приправы к различным блюдам "Вегета" выпускались тогда югославской фирмой "Подравка". Приправы, как и многое другое, были тогда дефицитом и расходились буквально из-под прилавка.
Юлия, сидевшая рядом с рюкзаком, открыла его и стала искать специи. Нашла она пакетик со специями не скоро.
- Что ты так долго ищешь? - раздался голос Маэстро. - В большом кармашке по центру!
- Сейчас, сейчас! Уже нашла! Боже, что значит югославская! Какая классная упаковка! Сверху в фольге, внутри еще в целлофане! Написано неразборчиво. Буквы стерты...
Юлия решила вскрыть пакет, чтобы оценить "Подравку". Надорвала. Внезапно она отшвырнула пакет и, не разбирая дороги, направились к дороге, ведущей в рыбхоз. Перебежав дорогу, взяла курс на небольшой лес, находящийся в метрах ста от нашей стоянки. Маэстро приподнялся:
- Юля! Ты куда?
- Ты еще спрашиваешь? Мерзавец! Негодяй!
- В чем дело, Юля!
Юля только прибавила шагу.
Один из сотрудников нагнулся, поднял пакетик, брошенный Юлией и протянул его Маэстро. У того глаза на лоб полезли. Он бросился за женой. А сотрудник разорвал пакетик. Под фольгой и пленкой находилось импортное, редкое в те годы, противозачаточное средство для мужчин. Все стало ясно. Только всем было страшно неловко. Маэстро тем временем нагнал жену. Попытался задержать ее за руку. Резко дернув плечом, Юлия вырвала руку. Потом оба скрылись в лесу.
Оставшиеся не знали, что делать. Было не до ухи. Мужчины скромно молчали. Потом один из них проговорил:
- Что такого? Могли бы объясниться...
- Объясниться? Тут еще надо в чем-то объясняться? Все вы!...
В это время показались, вышедшие из леса, Маэстро с супругой. Было видно, что они не помирились, но напряжение, судя по их фигурам, несколько спало. Подойдя к компании, Маэстро поднял рюкзак.
- Где ты это нашла? В каком кармане?
Юлия отвернула большой клапан и указала на потайной, закрывающийся небольшой змейкой, не обнаруженный нами в Романештах, карман в самом клапане. Глаза у Маэстро снова округлились. Он повернулся ко мне:
- Женя! Ты видел в Романештах этот карман?
- Нет! Впервые вижу. - Я говорил правду.
Кармашка мы тогда не заметили. Да и немудрено его было не заметить.
- Объясни, пожалуйста, моей дорогой жене. Объясни все!
Юлия повернулась ко мне:
- Женя! В этой шайке ты кажешься еще не испорченным. Мне нужна только правда! Правда!
Юлию все понимали. Правда нужна была ей в любом ее изложении. До нее изредка доходили слухи "высокой порядочности" Маэстро. По его словам, по приходу домой Юлия его часто обнюхивала, утверждая, что пахнет не ее духами.
Я, взяв в руки злополучный саквояж, рассказал все как было.
- Вначале рассчитывал взять рюкзак я. Но... - закончил я.
Юлия, кажется, мне поверила.
Разложили рыбу. Разлили уху. Выпили. Уха в тот день была на удивление тихой.
Мазагран
Ближе к обеду в зимнее морозное воскресенье наша группа в составе четырех человек выехала на одно, из многочисленных вокруг Кишинева, озер. Пятый участник с ледовым буром должен был подъехать позже.
Озеро, расположенное примерно в километре от круга, соединявшего Полтавское шоссе с трассой Кишинев - Страшены, обладает своеобразной уникальностью. Небольшое по размерам, примерно двести на сто метров, яйцевидной формы и, соединявшееся узкой протокой к востоку, с меньшим озерцом, образовалось в результате затопления глубоких карьеров от выработанного камня-котельца.
Само озеро было довольно глубоким. По рассказам, не меньше пятнадцати - двадцати метров. Вода в нем в те годы была чистой, с голубоватым оттенком. Маэстро называл это озеро Кишиневской Адриатикой. На этом озере мы решили отдохнуть, совместив два весьма приятных занятия: пожарить на мангале мититеи и, заодно, развлечься подледным ловом уклейки, великой численностью населяющей эти небольшие озера.
Неясно, как в этих, относительно молодых озерах появилась уклейка? Небольшая, всего восемь-десять, редко пятнадцать сантиметров рыбка очень красива. Чешуя яркая, блестящая, на спинке кажется зеленоватой. Чистится уклейка очень легко.
Живет стайно, беспрестанно, сверкая серебром, носится в воде. В стае уклейка без устали мечется из стороны в сторону. Забавно наблюдать, как вся стайка этих проворных рыбешек вдруг вдруг ложится плашмя. Затем, изогнувшись, уклейки начинают бить по воде своим игрушечным хвостиком. Словно заболели. Потом неожиданно, совершенно синхронно, стая взлетает в воздух. Говорят, что так уклейки обрызгивают, низко летающих, мелких насекомых. Обрызганные, насекомые падают в воду и становятся лакомой пищей этой удивительной рыбки.
Уклейка довольно пуглива. Позже мне приходилось наблюдать реакцию уклеек на хлопок, резко закрывающейся, дверки автомобиля. Кажется, что в то же мгновение вся масса рыбешек взмывает в воздух и рассыпается по поверхности воды серебряным дождем.
Тощая на вид, уклейка является одной из самых жирных рыб закрытых водоемов Европы. Говорят, что ее можно жарить без масла. Нагреваясь, уклейка выпускает собственный жир. В ухе дает наваристый бульон. Вяленая, уклейка становится жирной на ощупь. Несмотря на соль, сладкий на вкус деликатес. Рассказывают, что из уклейки в домашних условиях делают шпроты.
Приехав на озеро, мы, ногами расчистив снег, расположились на низком берегу. Стали разжигать мангал. Василий Иванович, лидер компании, заявил:
- Пока Маэстро подъедет с буром, пожарим мититеи. Заодно погреемся. У меня в термосе мазагран. Маэстро накануне приготовил. Перед выездом я нагрел его до кипения. Бодрит и греет.
Много позже я узнал, что мазаграном называется натуральный, слегка подслащенный, чуть подкисленный лимоном, кофе. Для аромата добавляется чайная ложка коньяка.
А тогда Маэстро готовил напиток, священнодействуя. Заваривал и несколько минут на слабом огне кипятил крепчайщий натуральный кофе. Растворимый кофе Маэстро не признавал. Профильтровав, добавлял равное количество коньячного спирта. Затем чуть соли, чайную ложку сахара, несколько капель, для мягкости, обычного аптечного глицерина. Выдавливал сок лимона. Когда Маэстро, первый раз приготовив напиток, угостил нас, он назвал этот напиток мазаграном. Тогда я думал, что как и рецепт, само название также придумано, щедрым на выдумки, Маэстро.
А пока, дожидаясь Маэстро с ледовым буром, решили приготовить мититеи. Достали, три часа назад купленные в кулинарии, готовые к жарке мититеи. Они успели склеиться в один большой конгломерат фарша. Вытерев снегом руки, мы стали лепить и катать мититеи. Скоро мы поняли, что это занятие при десятиградусном морозе обречено на неудачу. Было решено жарить мясные лепешки. Чем больше лепешка, тем лучше.