- Выходит, ты сама не пожертвовала бы всем ради спасения своей царицы?
- Об этом я как-то не думала, - пробормотала Ирина. - Такая преданность достойна высшей награды.
- Так ты отведешь меня к нему? - нетерпеливо спросил юноша, схватив ее за плечи и крепко сжав. Она удивленно посмотрела на него.
- Ты делаешь мне больно, - сказала она почти гневно.
- Прости. - Он шагнул ближе, глядя на нее сверху вниз. Такой близкий, такой соблазнительно красивый в своем порыве... Ирина улыбнулась и прильнула к нему всем телом, ощутив, как яростное тепло взметнулось из низа живота огненным желанием. Ее губы приоткрылись ему навстречу. Он мягко улыбнулся, словно вдруг поняв ее чувства, и легким движением отстранился, но она успела ощутить твердость его мгновенно отозвавшейся плоти.
- Прости меня, госпожа, - вновь повторил он. Его ясные глаза блестели, изучая лицо Ирины. - Я не хотел причинять тебе боль. Помоги мне найти этого человека. Умоляю, если ты знаешь о нем хоть что-то, скажи мне...
- Я помогу тебе. Ты уже заслужил это своей верностью, храбростью и честью. Но и ты помоги мне еще немного.
- Что я могу сделать для тебя? - шепотом спросил он, снова взяв ее за руки, но уже осторожно, почти с нежностью. - Ты прекрасна, как юное невинное дитя... Что ты попросишь, чего у тебя уже бы не было?
- Ты не догадываешься? - так же тихо ответила она. - Я думала, что ты должен был понять.
- Как я мог знать... Никогда я не смог бы сказать тебе об этом, но мое тело, наверное, уже сказало слишком много.
Ирина улыбнулась, легко скользнув ладонью по его животу вниз.
- Да, ты прав. Сегодня вечером я приду к тебе, как только Агнесса уйдет в свою комнату.
Жан наклонился к ней, и она, потянувшись, коснулась губами его губ. Ощущение было невероятным, она испугалась, что пойдет дальше и, утратив всякую осторожность, отдастся этому мальчику прямо здесь, в гостиной. Отстранившись, она с трудом перевела дыхание и села в кресло. Лицо Жана пылало; отойдя в дальний угол комнаты, он сделал вид, что рассматривает висящий на стене гобелен.
Вошла Агнесса с подносом, уставленным сладостями. Она тут же принялась увлеченно рассказывать о том, что охотники раздобыли на завтрашний обед дикого кабана, а ведь при нынешней войне это было очень непросто. Потом она стала расспрашивать Жана о войне, доводилось ли ему самому участвовать в сражениях и убивать людей. Он сдержанно отвечал, что предпочитает общаться с живыми людьми, поскольку это гораздо интереснее. Его темные глаза неотрывно смотрели на Ирину, и в них тлело желание. Ничего не замечавшая Агнесса продолжала болтать, пока царица не объявила, что гость устал и, вероятно, хочет побыть один.
- Правда, - пожала плечами Агнесса. - Мы вконец измучили его своими расспросами. Верно, господин Жан? Если пожелаешь, я могу проводить тебя в твою комнату.
Юноша поднялся и улыбнулся Ирине.
- Спокойной ночи, господин рыцарь, - сказала царица, позволив ему поцеловать свою руку. Он вышел, сопровождаемый Агнессой. Ирина поднялась, подошла к скрытой за ширмой потайной двери, ведущей из ее гостиной в соседнюю комнату, отведенную для Жана. Через мгновение она услышала приглушенные голоса.
- Ах, господин Жан! - сказала Агнесса. - Ты так не похож на наших бояр! Ты утонченный, красивый и очень умный. Я... не хочешь ли присесть со мной на постель? Посмотри, достаточно ли она удобна?
- Да, вполне, - проговорил Жан. Послышался тихий смех девушки, затем снова голос Жана. - Оставь меня, я должен побыть один.
- Но разве ты можешь отказать даме в одном-единственном поцелуе? Даже в самом невинном?
- Извини меня, госпожа Агнесса.
Наступило молчание. Закусив губы, Ирина ждала, гадая, что происходит за дверью. Затем раздался сдержанный голос юноши:
- В моей стране девушка не обнажает грудь перед мужчиной, если он не хочет разделить с ней ложе.
- Ох, а ты не хочешь?
- Нет, прости. Я просто устал и нуждаюсь в отдыхе.
- Я могла бы сделать тебе хорошо. Ну же... Да, вот так.... Приляг рядом со мной.
- Нет, уходи. Пожалуйста, попроси слуг принести мне теплой воды и полотенце.
Ирина усмехнулась, услышав за дверью торопливые решительные шаги. Похоже, Агнесса действительно была обижена и рассержена сверх всякой меры. Все ее старания соблазнить рыцаря пошли прахом. Убедившись, что девушка ушла, Ирина выглянула в коридор и, подозвав служанку, приказала ей принести воды для омовения. Сбросив платье, она с наслаждением приняла ванну и, растеревшись мягким холстом, вытащила из шкатулки флакон с розовым маслом. Капелька в ямочку между ключицами, еще две - на теплую кожу запястий, одну - в ложбинку между грудей, и еще одну - в потайную складочку плоти внизу живота. Распустив густые косы, она расчесала свои мягкие длинные локоны цвета воронова крыла и небрежно отбросила их за спину. Сегодня впервые в жизни она чувствовала странное томление, заставлявшее ее тело гореть и трепетать в сладком предвкушении. Уже подойдя к двери в комнату Жана, она помедлила, потом вернулась и надела длинную тонкую ночную рубашку, почти не скрывавшую ее тела, но делавшую каждую его линию под ней еще более соблазнительной. Открыв дверь, она вошла в комнату и нерешительно остановилась.
- Прости, я не могла совладать с собой, - тихо проговорила она. - Конечно, ты можешь подумать, что я...
Жан, сидевший на кровати, был одет лишь в простые холщовые штаны. Заметив царицу, он восхищенно вздохнул и встал ей навстречу.
- Я не могу думать вообще ни о чем, - усмехнулся он. - Не так давно Агнесса пыталась соблазнить меня, но она не пробуждает во мне желания. - Он взял Ирину за руку и повел к ложу; она шла, удивляясь собственной смелости. Присев на край постели, она вопросительно посмотрела на юношу.
- Твои глаза как звезды, - прошептал он, опустившись перед ней на колени и взяв ее лицо в свои ладони. - Но не так холодны...
Ирина замерла, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы. Его утонченные манеры и изысканная красота завораживали ее, лишая воли. Поцелуй его был осторожным, легким и почти робким, и она подалась ему навстречу, обнимая за шею. Почти тотчас он отстранился, и Ирина почувствовала в его взгляде странное смятение.
- В чем дело? - спросила она. - Мне помнится, ты не монах.
- Нет. Я...
- Не бойся. О том, что случится между нами, не узнает ни одна живая душа. У меня не меньше оснований скрываться, чем у тебя.
- Почему? Я плохо знаю обычаи твой страны, но...
- Дело не в обычаях, к тому же я в этой стране такая же чужая, как ты сам. Пусть это тебя не беспокоит. Закрой глаза.
Жан повиновался, и Ирина, сбросив рубашку, взяла его руку и положила на свою грудь. Он вздрогнул, открыл глаза и изумленно посмотрел на нее.
- Приласкай меня, - попросила она, откинувшись перед ним на ложе. Он наклонился над ней, провел пальцами по гладкой щеке, по точеной шее, по хрупким выступам ключиц, опускаясь все ниже, затем задержался на высокой упругой груди. На губах его появилась улыбка, когда ее сосок стал алым и твердым. Ирина засмеялась, приглашая его раздеться, и он смущенно повиновался. Она тихо вздохнула, когда он оказался перед ней обнаженным - юный бог, прекрасный и сильный, готовый к любви.
- Я не могу противиться этому желанию, - прошептала она. - Ты не первый мужчина в моей жизни, но первый, к которому меня так влечет.
Она приподнялась и потянула его на себя - нежно и настойчиво, ее руки мягко обвили его талию, их губы вновь соединились. Застенчивость юноши говорила ей, что он никогда еще не был с женщиной, это возбуждало Ирину еще больше. От него так опьяняюще пахло кожей и сталью, дорожной пылью и ладаном. Он осторожно обнимал ее, его поцелуи разжигали в ней неистовое пламя. Невольно ее пальцы скользнули к низу его живота, и Жан застонал, когда они коснулись его твердого члена.
- Нет, - прошептал он, поймав и отстранив ее руку. - Не надо...
Ирина тихо и счастливо рассмеялась. Ей хотелось исследовать все его тело, медленно, наслаждаясь разгорающимся в нем жаром, разжигая эту страсть своими ласками и поцелуями. Она провела рукой по его гладкой груди, и ее пальцы задержались на маленьком, но глубоком шраме, похожем на след кинжала или стрелы.