4.
Я тихо сидела почти час, а может быть даже больше. Наконец Грифон расправил крылья и полетел. Я понятия не имела, куда он меня несет, попытки изменять направление или высоту полета не имели никакого успеха. Мы летели и останавливались, когда он хотел. Я боялась отойти от коня на шаг, чтобы не потерять его, и только надеялась, что рано или поздно он захочет вернуться в родную конюшню.
Двигаясь весьма странными зигзагами (я следила по карте) мы всё-таки приближались к королевскому дворцу.
Грифон почуял родные места и начал спускаться. Но мне не хотелось влететь на нем прямо на главную площадь под балкон Дины. Завидев здание школы, я всеми доступными средствами, включая уговоры, пинки и лакомства, которые я показывала ему, а потом бросала на землю, просила его лететь вниз. Грифон — умница, многое понимает, но упрямей любого осла!
В конце концов он спустился достаточно низко, чтобы я рискнула спрыгнуть. А он, пролетев круг над башенками дворца, приземлился в десяти шагах от меня, и ходил под крепостными стенами, собирая конфеты и яблоки, которые я набросала. Я спряталась под высокой оградой школы и видела, как слуги из замка вышли и увели Грифона.
Двое суток я следила за стражей. Пряталась днем подальше, а ночью подбиралась к стенам замка, хотела узнать, где примерно вас искать. Потом пролезла в школу.
Чтобы не терять времени понапрасну, я рассчитывала проникнуть в ту комнату, откуда сбежала в прошлый раз, открыть подземный ход, потом как-то вызволить вас, и мы бы все снова прошли тайным ходом.
Но в первую же ночь меня нашла Мэгги и сказала, если я хочу спасти вас, то должна ее слушаться. Ни малейшего доверия у меня к ней не было, — уж извини! — но воспоминания о всех странностях, которые происходили со мной в этой школе, наверное, повлияли, я пошла за ней без вопросов.
Мэгги устроила меня на кухню, где все девчонки одинаково одеты и даже друг друга с трудом различали. Мне тоже дали такую одежду, я сказала, что — новенькая, и у меня здесь два брата, младший и старший, только не знаю, где они.
Стража обо мне ничего не знала, поэтому не удивлялись и не приставали. Девчонки рассказали мне всё о каторжных обычаях, я хотела передать вам записку, но боялась довериться хоть кому-нибудь. А потом я случайно узнала, когда ночью разведывала ходы-выходы, что готовится общий побег. Я успокоилась, на всякий случай надела Гошкин костюм под платье, чтобы потом быстро сменить внешность, когда мы сбежим, и стала вас ждать.
Но назавтра, среди бела дня примчалась Мэгги и забрала меня, снова не объясняя, куда.
Так мы нашлись. А Береникс, надеюсь, носа не высунет из долины, как бы сильно ни нервничал. Можно написать им письмо, что у нас всё благополучно? — спросила Лина, закончив рассказ.
— Боюсь, не сможем, — вмешалась Мэгги. — Пустыня представляет собой надежное убежище для всякого, кто попал в ее круг, только если он сам не даст знать о себе. Письмо — это улика. Как только птица с письмом от нас пересечет край пустыни, будет считаться, мы подали знак. По нему нас сразу выследит Дина.
Брат и сестра очень огорчились, что не могут успокоить своего лохматого и хвостатого друга, да и остальные, наверняка, волнуются. Но, пока не прекратятся поиски, — а судя по тому, насколько зла на них королева, они могут длиться вечно, — лучше затаиться.
И самый первый и главный вопрос: где остановиться в этом бескрайнем песочном царстве и где тут брать пропитание? Палатки у них теперь нет. Запаса еды и воды хватит, максимум, на трое суток. И чем кормить Грифона? Вокруг ни травинки! Волшебного посоха у Мэгги теперь тоже нет.
"Вашими стараниями!" — как она не без ехидства заметила.
Нельзя сказать, чтобы Дик почувствовал раскаяние от того, что лишил бедную колдунью ее главного оружия. Ему так даже спокойнее. Несмотря на все заслуги Морганы, а точнее, именно благодаря ее прошлым заслугам, Мэгги всё ещё не могла похвастать его полным доверием.
Когда кто-либо оказывается двойным агентом, к нему всегда относятся с подозрением, это Дик знал прекрасно.