Чарли оказался прав, сначала только притворяясь спящим, Дик вскоре по-настоящему уснул, без всякого волшебного порошка, и, — что ему сегодня только на пользу, — без сновидений.
3.
Наутро будильник сработал безотказно, согласно худшим опасениям Гоши, с его же непосредственным участием.
Проснувшись утром, (которое наступило в отрезанном от солнечного света туннеле тогда, когда он проснулся) Гошка поднял голову и увидел, что остальные ещё спят. Даже шаровая молния прикорнула в жаровне, еле-еле мигая тусклым, ставшим за ночь фиолетовым, светом. Гордый собой, Э́гер Брусникин встал, потянулся и споткнулся о край кровати Ромашки.
Не удержав равновесие, Гошка рухнул на Береникса, сладко спавшего у Ромашки в ногах. Собачий визг, перемежающийся выражениями из прежнего мира Береникса, и Гошкин вопль прозвучал в общем хоре с: "Ой, всех с добрым утром!" — из уст удивленной Ромашки.
Соскочив с кровати, пёс перевернул жаровню на постель Чарли. Волшебный огонь не мог причинить никакого вреда одеялам, но посох оказался не прочь пошутить с хозяином: шаровая молния вкатилась ему на подушку и, можно сказать, нежно поцеловала ударом тока. Правда, целила в щеку, но Чарли, подскочив на локте, успел поймать светящийся шар левой рукой.
— Зараза!.. Доброе утро! — обратился он к посоху, тут же ставшему в его руке привычным черным кинжалом. Это если судить на ощупь: превратившись, посох перестал светить.
— А свет можно зажечь? — послышался недовольный голос Ластика. Он почувствовал, как по нему пробежали лапы лохматого собрата по интеллекту, и тут же поднялся, успев столкнуться в темноте лоб в лоб с Гошкой, тоже пытавшимся встать и выпутаться из оделяла Ромашки.
Загорелся бледно-голубой огонек на конце посоха и стал медленно расти, освещая побоище.
— Ярче! — возмущенно потребовал Гоша. — Хочу дать Линке по шее, за ее мерзкое хихиканье, но боюсь промахнуться!
Теперь смеялись уже все люди, кроме Гоши и Ластика, поэтому, хотя свет стал достаточно ярким, виновник цепной реакции не знал, на ком первом выместить раздражение. Потирая лоб, он просто уселся обратно на свою постель, и Ластик сделал то же. Переглянувшись, они примкнули к общему веселью.
— Конечно, чуть не раздавить бедную маленькую собачку, очень смешно! — мрачно ворчал Береникс, в очередной раз испытывая некоторое разочарование в человеческом роде.
— Иди сюда, бедненький, — Ромашка похлопала по смятой простыне. — Я тебя пожалею.
— Нет уж, благодарю покорно, я теперь предпочитаю спать на полу, — скромно высказался Береникс.
— Чарли! Ещё раз согласишься на всякие дурацкие превращения, — послышался смеющийся голос Дика, — устроим "темную" тебе лично. Все вместе!
— Да я при чем? — фыркнул Чарли. — Такая красавица просит о крошечной услуге… и просьба касается ее постели… я могу отказать?! Только не по голове!..
Гошка в шутку бросил в него подушкой, но вместо подушки у него лежала довольно тяжелая сумка, и Чарли, хохоча, опрокинулся на одеяло, поймав ее, но при этом уронив посох. Темнота в туннеле наступила вторично…
Лина, не в силах вымолвить ни слова, каталась по своей постели, давясь смехом. Но остальные, боясь снова столкнуться друг с другом, притихли на своих местах.
— Тише! — вдруг попросила Лина, когда свет снова зажегся и друзья стали переговариваться. — Я слышу какой-то странный шум, — она прильнула ухом к полу сквозь одеяло, — как будто…
— …бежит вода, — подхватил Ластик, припав к стене туннеля. — Точно, вокруг нас вода. Это значит, что мы на месте. Выход построим здесь.
Друзья с недоверием прислушивались к шороху камней и шуму быстро бегущей воды. Да, похоже, это уже не пустыня. В подземном резервуаре вряд ли такое быстрое течение. Это напоминает отдаленный шум горной реки.
— Ты уверен, что выход окажется непременно в безлюдном месте? — спросил Дик их главного строителя.
— Так мне сказа… так получается по моим расчетам, —Ластик смущенно почесал бровь. — Вчера я закончил алгоритм, и получилось, что выход из туннеля идеально подходит к одному заброшенному гроту над Золотым притоком реки.
— Там есть золото? — оживился Гошка.