Дик постепенно раздал все замковые запасы хлеба и золота, а потом распродал из дому всё, до чего мог дотянуться и что представляло для ростовщиков хоть малейшую ценность. И весьма сожалел, что, не являясь законным владельцем замка, не имеет прав распродавать земли. Прошло ещё два года, война продолжалась, и однажды, в конце весны…
— …пришла весть, что его старший брат погиб на поле сражения, как подобает настоящему рыцарю короля, — печально закончил Гоша. — Он больше никогда не вернется. Дик остался наследником рода и замка.
— И что он сделал? — забеспокоился Береникс. — Тоже отправился на войну? Как же замок?
27.
— Если бы Дик сделал то, что бы на его месте сделал любой другой, истории не было бы! — засмеялась Лина. И мечтательно продолжала: — Известие о том, что он остался единственным наследником, прибыло вечером. Утром следующего дня Дик вышел за кованые ворота замка, оставив за собой все двери открытыми. И всем встречным крестьянам и соседям, которые спрашивали, что он собирается делать дальше, Дик отвечал, что замок Пангир и все его земли отныне принадлежат любому, кому они только понадобятся в совершенно равных правах. А ему нет до этого никакого дела.
Он ушел по дороге к лесу и скоро скрылся в его зеленой тени. Бросив родовой замок, он не взял с собой ни еды, ни какого другого имущества.
Ему было двенадцать с половиной лет, он считал себя вполне взрослым и не обязан был никому из живущих на свете давать отчет в своих действиях.
Дик решил стать странствующим рыцарем и защищать всех, нуждающихся в защите, особенно детей. Но у него не было ни коня, ни меча. Он верил, что если идти, куда глаза глядят, ему непременно встретится какое-нибудь приключение.
Долго ждать не пришлось.
На исходе первого дня пути, углубившись в лесную чащу, Дик услышал разные голоса. Угрожающие и жалобные. Он подкрался ближе и влез на самое высокое дерево, чтобы видеть лесную поляну. Там бандиты захватили в плен караван купцов, которые везли еду для умирающих с голоду. Дик решил освободить их.
Дождался темноты и следил за поляной. Разбойники тоже были голодными и так наелись и напились на радостях, захватив богатую добычу, что совсем забыли об охране своей стоянки. Связанных пленников оставили на виду, но никто их специально не охранял. А главаря бандитов заботила только сохранность его ларца с награбленными драгоценностями, поэтому, когда остальные напились до буйного состояния, он ушел в пещеру и надежно спрятал шкатулку.
Но Дик его видел. Осторожно прокрался на поляну и присоединился к пленным, будто он один их них. Никто из бандитов его появления не заметил. А тем временем Дик освободил весь караван, но велел им не трогаться с места и не подавать виду, пока он не даст сигнал.
Когда пьяные разбойники заснули прямо на поляне, кто где сидел, купцы связали их и потихоньку погрузили на телегу, так что никто не проснулся. Всё, что не успели съесть грабители, вернулось к купцам, да ещё они захватили в плен всю банду, бесчинствующую на лесной дороге.
Дик сказал, что до выезда из леса совсем немного и показал направление. Вспомнив о шкатулке главаря, вручил ее старшему в караване. Но купец сказал, что это не их золото, а сокровища из страны фей. Пусть Дик их оставит себе в награду. Мальчик только посмеялся и пожелал удачи купцам, попросив их непременно заехать в окрестности замка Пангир, там много людей, нуждающихся в съестных припасах.
Дик отправился дальше по лесу и теперь у него была цель: пройти в лесную страну и вернуть похищенные у них драгоценности.
Ночью он услышал песнь, которую поют феи. Их мелодии так прекрасны, что не оставляют никого равнодушным. Но люди не могут без приглашения попасть в лесную страну, они только блуждают по ее границам, теряя попусту время. Дик не стал искать вход, он стал очень громко звать лесных жителей, требуя показаться ему на глаза. Ведь феи и эльфы умеют становиться невидимыми.
"Кто ты такой, что посмел нарушить ночную тишину леса, и перебивать нашу песню?" — строго спросила прекрасная молодая дама в венке из лесных цветов, стройная, в роскошном фиалковом платье, с сияющими золотыми волосами и бирюзовыми глазами, как вода лесного озера.