Мои будущие собеседники в это время о чем-то с удовольствием разговаривали между собой. Мне даже было неудобно их беспокоить. Но придется.
– Здравствуйте, о чем вы хотели со мной поговорить?
Разговор тут же затих, и его участники начали переглядываться между собой. Никто из них не хотел быть первым. Но все же, придя к определенным для себя выводам, начал Мышкин.
– Алексей, я должен извиниться перед тобой: из допроса стихий выяснилось, что целью все же не была академия. Я ошибался и сильно. И даже то, что основной целью был не ты мало, меня оправдывает.
– Как оказывается, Чацкого подкупили, и весь этот балаган был направлен на то, что бы задержать тебя в академии на неопределенный срок. Плюс он хотел привязать тебя к академии, я только не понял через что: то ли через помилование, то ли через существенное снижение срока. Причем он даже игнорировал прямые приказы начальства: настолько ему казалось это важным, — проговорил Кузнецов.
– Причем большинство из нашего начальства само в шоке из-за того какие методы он выбрал. Уж местное-то точно. Директор уехал разбираться с самоуправством слишком активных представителей центрального офиса. Ну, а как я и Кузнев благодарны тебе – не передать словами. Ты снял с нас просто гору проблем.
– Почему он хотел задержать меня, и кто заказчик этого действа? В допросе об этом есть что-нибудь?
- Как ни странно, он не знал заказчика. Все общение с ним происходило через посредника. Так что мы можем только догадываться, кто заказал данный процесс. Правда, мы знаем сколько ему заплатили. Много, очень много. А вот почему… – и тут Кузнецов замялся.
– Что там? Что-то серьезное?
– Да нет, Чацкий думал, что тебя заказали просто так, хотели убрать помеху. А вот в каком деле и кто – он точно не знал. По косвенным признакам предполагал, что это была женщина. Это все, что касается тебя в допросе стихий, — признался Кузнецов.
– Но есть одно “но”. Стихии благодарны тебе. И для тебя есть послание от них. Не передать его было бы очень опасно. Так что это тебе. Если, конечно, примешь подсказку от того, кто уже ошибся. Скорее всего, Чацкий пытался удержать тебя от помощи кому-то из твоего окружения. Для тебя есть послание от них, — с такими словами Мышкин протянул один из свитков, появившихся на постаменте, развернув который я увидел только несколько фраз: “Спасибо”, “Он прав” и “Как тебе наши подарки?”
Стоило мне только прочитать последнюю запись, как появилась еще одна: “Ты им понравился!”
Но только стоило мне протянуть свиток для ознакомления Кузнецову, как пергамент опал пылью.
Глава 11. Мы идем на помощь. Подготовка.
Разрушение свитка произошло практически мгновенно и беззвучно. Причем мои более опытные товарищи, посмотрев на это, просто посмеялись. Как оказалось, мой свиток разрушался уже в третий раз. И все это происходило при попытках его прочтения. Для стихий это вполне нормально, так что свиток еще может восстановиться.
А насчет полученной информации... Ну, спектры никого кроме меня не заинтересовали. А вот фраза про окружение очень понравилась Мышкину, ведь он, оказывается, еще что-то может. Разошлись мы довольные собой. Ну как – они ушли, а я остался дожидаться решения врачей про свое здоровье: разрешена мне выписка или нет.
Осмотр врачей прошел буднично, как для врачей, так и для меня. Как-никак это был не первый и даже не второй такой осмотр. Ничего нового он не принес, так что меня с чистой совестью отпустили на свободу. Однако спокойствием обладали только врачи, я же был взволнован. Да кому я вру? Я просто нервничал и был на измене: кому-то из моего окружения грозит беда. Причем проверить и защитить я мог только троих, остальным ничем пока не мог помочь. Для начала нужно определиться, кому из моего окружения действительно нужна помощь, а кому достаточно предупреждения. Благо круг тесного общения у меня не такой уж большой.