Мы смотрим друг на друга через всю комнату. Она на мгновение замолчала, и я не могу не задаться вопросом, что происходит у нее в голове. Испытывает ли она искушение? Я уверен, что она поддалась бы искушению, если бы ее работа была только ради денег. Но я не заставляю ее выбирать между работой и мной.
Я заставляю ее выбирать между этим парнем и мной.
— Позволь мне сказать тебе кое-что, — говорит она наконец, ее голос смертельно тих.
Она поднимает брошенные ранее книги, прижимая их к груди, и пересекает комнату, чтобы встать передо мной. С непоколебимым достоинством она берет себя в руки и смотрит мне прямо в глаза.
— Я скорее прыгну с часовой башни, чем возьму у тебя хоть пенни.
Я пожимаю плечами. — Именно поэтому бедные люди и остаются бедными: они не знают, что такое хорошая сделка, когда видят ее. Так что, раз уж ты не хочешь учить меня за деньги, Саттон, тогда, я полагаю, ты будешь учить меня бесплатно.
Ее ноздри раздуваются, а челюсть дергается. Ее гнев и ненависть ощутимы, как волны жидкого жара, пульсирующие в ней и отражающиеся от меня. Теперь она ближе, и я чувствую этот притягательный аромат, сладость теплой карамели. Я сжимаю кулаки, радуясь, что мои руки в карманах, чтобы она не видела, как сильно она на меня влияет.
Она достаточно близко, чтобы дотронуться до нее, но я не хочу просто прикасаться к ней. Я хочу схватить ее, прижать к двери и трахать до тех пор, пока она не заполнит комнату хриплыми, задыхающимися звуками своих стонов.
Адреналин, бурлящий во мне, смешиваясь с ее магнетической близостью и интенсивностью моего желания, заставляет мою кровь гореть, а мой член становиться до боли твердым. Но глаза Софи устремлены на меня, и жар моего желания тает от льда ее взгляда.
— Читай по губам, Эван. Нет. Нет, я не собираюсь обучать тебя бесплатно или за деньги. Нет, я вообще не буду тебя учить. Странное слово, не правда ли? Я уверен, что ты никогда не слышали его раньше. Что ж, пусть это будет последнее, чему я тебя научу. Нет. Это значит, что на этот раз ты не получишь того, чего хочешь. А теперь двигайся. Я опаздываю на следующий урок.
Она пытается прорваться мимо меня, но я ловлю ее за руку, останавливая. Я беру ее лицо в свои руки, заставляя ее посмотреть на меня — так же, как я делал это, когда трахал ее. Она встречает мой взгляд с вызовом, как будто не боится.
— Позволь мне кое-что прояснить для тебя, Саттон. — Я говорю медленно, вычленяя каждое слово. — Пока мы с тобой находимся в Спиркресте, ты принадлежишь мне. Ты принадлежишь мне с того момента, как переступила порог этого места, и будешь принадлежать до того дня, когда уедешь. Ты можешь драться со мной, можешь трахаться со мной — делай все, что хочешь. Но что бы ты ни выбрала, ты останешься моей.
Она с усмешкой отстраняется от меня. — Я тебе не принадлежу, Эван. Ты можешь быть так называемым гребаным королем Спиркреста, но если ты вырастешь и посмотришь вокруг, то поймешь, что это ничего не значит. Ты не имеешь надо мной никакой власти.
Я держу ее взгляд, но она не отводит его, не отступает. Я вижу, что она говорит серьезно, на этот раз она не сломается. Она сопротивляется, как я и предполагал.
Но это нормально. Мы можем играть в эту игру вдвоём.
— Посмотрим, Саттон.
Я отхожу в сторону и позволяю ей уйти. А потом я иду прямо в кабинет мистера Шоукросса, нашего старосты, и официально сообщаю Софи, что у нее есть работа.
Удар за ударом
Софи
Когда в среду утром мистер Шоукросс вызывает меня в свой кабинет, я знаю, что он собирается сказать, еще до того, как вхожу в комнату. Хотя я была готова к ответным действиям Эвана, мне и в голову не приходило, что он действительно будет травить меня в школе.
Но, конечно, это должно было прийти мне в голову.
Ведь он предает меня уже не в первый раз.
Теперь, сидя напротив мистера Шоукросса в морозном утреннем свете, я точно знаю, что он сделал. Нет никакого удивления, только какое-то оцепенение, мрачная покорность. К моему удивлению, мистер Шоукросс не выражает ни гнева, ни раздражения.
Вместо этого он с какой-то неловкой любезностью говорит мне, что понимает мои финансовые проблемы, что попытки найти работу вполне понятны. Я слушаю его, не говоря ни слова, беззвучно глотая воздух, пока он объясняет мне, что Спиркрест — это учебное заведение, которое поддерживает академические успехи, что это школьное правило, которое не допускает исключений, и что школа не хочет создавать прецедент для студентов, ищущих работу.