Каліноўскі (у тон Лосеву). Спасибо, хорошо. Но некоторые неудобства всё же ощущались, если вы имеете в виду постель…
Лосеў. Некоторые неудобства, некоторые тревоги, определённые опасения. Понимаю. Сочувствую.
Каліноўскі. Естественно, тревоги. Если бы к вам ночью вломились, скажем, косинеры или кинжальщики…
Лосеў. Типун вам на язык.
Каліноўскі. Скрутили, связали и бросили в такую вот конуру, вы бы тоже, поди, встревожились…
Лосеў. Наверняка бы встревожился и даже перепугался. А вы, смотрю, держитесь молодцом, стало быть не из пугливых…
Каліноўскі. А чего мне, собственно, пугаться? Вины особой за собой не чувствую…
Лосеў. Как вы очутились в Вильно? Где были до этого? Какое учебное заведение окончили? Судя по произношению и одежонке, не из мужиков вы.
Каліноўскі. Совершенно верно. Окончил здешнюю гимназию, но университет — не успел, в организации польской не участвовал, из шайки Вислоуха, которой был захвачен прошлым летом, бежал в октябре, возвратился в Вильно. Наняв квартиру в бывших университетских мурах, занимался разработкою материалов исторических характеров славянских народностей… Чего пугаться? Разберетесь — отпустите. Сам понимаю — время неспокойное. Жандармы тоже имеют право и сомневаться, и ошибаться.
Лосеў. Вы, должно быть, не учитываете, что я из тех жандармов, которые не ошибаются. (Рэзка, патрабавальна.) Имя?! Фамилия?!
Каліноўскі. Я вам ещё вчера сказал: Игнатий Витоженец.
Лосеў. А Макаревич — кто?!
Каліноўскі. Понятия не имею.
Лосеў (паліцмайстару). Девицу — сюда!
Паліцмайстар. Которую?..
Лосеў (уважліва гледзячы на Каліноўскага). Девицу Ямонт… Марыську.
Паліцмайстар выходзіць.
А на тебе и волос не дрогнул…
Каліноўскі. Не будем тыкаться, полковник!
Лосеў. Именно этой реплики я от тебя и ожидал, интеллигент паршивый.
Паліцмайстар прыводзіць Марыську. Каліноўскі абыякава разглядае яе бы незнаемую.
Госпожа Ямонт, знаете ли вы этого человека? Если да, то с каких пор, где встретились, каковы ваши взаимоотношения?
Марыська (даволі спокойна). Я этого человека… вижу впервые.
Лосеў. В вашем положении ответ естественный. Но вы всё-таки присмотритесь повнимательнее и вспомните!.. Это, кстати, может значительно облегчить вашу участь, а равно и участь ваших родителей, сестер, брата…
Марыська (пасля доўгай паўзы). Нет, я его не знаю.
Лосеў. Точнее, вы забыли этого человека. Не велика беда. Нам напомнит о нём и о вас заодно повстанческий комиссар по Могилёвской губернии Витольд Парфианович.
Паліцмайстар падае Лосеву папку з паперамі. Той бярэ з яе аркуш і зачытвае.
«Приехав с Оскерко — это один из видных мятежников — из Минска в Вильно, мы остановились в „Петербургской“ гостинице. Оскерко ушёл в город, и, вернувшись около 4 часов пополудни, он меня взял к Ямонтам, там постучал в дверь, которую отворила, кажется, девица Ямонт, и мы вошли в маленькую комнату от входа прямо (в комнате вправо от двери находился диван, при нём стол и два стула, дальше стоял комод, окошко вправо от дивана выходило на галерею). Выйдя оттуда, мы нашли Макаревича и Владислава Милевича. Оскерко сказал мою фамилию, но Макаревич про свою умолчал, говорил, что назначит меня комиссаром в Могилёве…»
Каліноўскі. Бред!.. Какой-то Парфианович, какой-то Макаревич, какая-то девица Ямонт…
Марыська. Действительно, ваш Парфианович сказал «кажется, девица Ямонт». Мало ли что ему могло показаться?! И при чём тут я?..
Лосеў. Мы тщательно осмотрели дом Ямонтов и особенно комнату, так детально описанную могилёвским комиссаром. Интерьер в ней не изменился. Всё совпадает. Решили у вас спросить, не жил ли в ней Макаревич-Чарноцкий-Хамутиус-Витоженец, он же Викентий Константин Калиновский, он же Яська-гаспадар из-под Вильни?..
Марыська. Вам нужен какой-то Калиновский, ну так ищите его! При чём тут я и наш дом?!
Лосеу. Ваш дом, уважаемая госпожа Ямонт, был не только пристанищем главного распорядителя мятежа и диктатора Калиновского, но и резиденцией, где неоднократно заседало повстанческое так называемое Национальное правительство!
Марыська. Не говорите глупостей, господин полковник.