— Ах, какое предательство! — театрально приложив ладонь ко лбу, посетовал Ниран, а затем, широко улыбнувшись, вытащил из-за пазухи изящный деревянный гребень, украшенный умелой резьбой, изображающей цветочный узор, и бросил его мне на колени, едва не попав им в одну из жаб. — Что ж, теперь вы, Ирина, у нас фрейлина, отвечающая за прически.
— С удовольствием, — искренне ответила я и посмотрела в глаза принцессе. — Если, конечно, Ваше Высочество не возражает.
Селуна тряхнула головой и слегка сместилась, чтобы оказаться в непосредственной близости от меня, тем самым пытаясь облегчить мне доступ к своей гриве.
— Спасибо, — поблагодарила я её и принялась аккуратно водить зубцами по белоснежным прядям, осторожно распутывая узелки и вычёсывая мелкий мусор, скопившийся за день.
Пока я возилась с конской гривой, Имани вызвалась приготовить ужин. Кианг пожал плечами и вручил ей провиант. Ниран же, сказав, что скоро вернётся, ушёл куда-то в ночную темноту, ничего при этом с собой не взяв.
— Какой-то он странный, — заметила Имани, стоило колдуну скрыться из виду. — И страшный.
— Невежливо обсуждать человека за его спиной, — заметила я отстранённо, хотя, в общем-то, была согласна с ней. — А судить кого-либо по внешности и вовсе глупо. Если человек некрасив, это не значит, что он плохой.
— Так я и не про лицо говорю, а про глаза. Все знают, глаза — зеркало души. А у Нирана они страшные. Звериные.
Принцесса презрительно фыркнула и наградила Имани неодобрительным взглядом, из чего я сделала вывод, что, несмотря на наложенные чары, Селуна не считала Нирана злодеем. Или это у неё проявлялся Стокгольмский синдром?
— Некоторые звери получше иных людей будут, — заметил Кианг отстранённо. — В любом случае, вам Нирана опасаться не нужно: он, конечно, тот ещё прохиндей, но зла никому точно не желает. И никогда не нападает первым, только защищается.
Вскоре Ниран вернулся к нам, неся в руках пышный букет полевых цветов, среди которых я узнала только ромашку и люцерну, и небольшую стеклянную банку, заполненную жирными мухами.
— Ужин для наших земноводных гурманов, — объявил он, вручая мне банку. — Вчера данный деликатес им пришёлся по душе, так что и сегодня наверняка не откажутся. А это моей Принцессе, — и протянул букет лошади.
Её Высочество придирчиво осмотрела подношение, потом внимательно посмотрела в лицо Нирану и после короткой заминки принялась неспешно жевать букет прямо у него из рук, периодически нежно касаясь пальцев губами и языком.
«Высокие отношения, — подумала я, слегка отодвигаясь, чтобы не мешать этой странной парочке, почему-то почувствовав себя неуютно, словно наблюдаю за каким-то крайне интимным процессом. — Интересно, что бы её отец-король на это сказал?»
Принцесса
Спать мы на этот раз укладывались по принципу «мальчики — направо, девочки — налево». То есть мы с Имани устроились рядом с Её Высочеством по одну сторону костра, а Кианг с Нираном — по другую. Бао же притащил откуда-то целую охапку сухой листвы — и где только нашёл посреди лета? — и улёгся чуть в стороне от всех в компании трёх жаб, наотрез отказавшихся возвращаться в аквариум, отчаянно упираясь лапками и оглашая округу душераздирающим кваканьем, словно из них собирались варить суп.
Заснула я практически сразу, и мгновенно попала в просторный светлый зал, освещённый солнечным светом, проникающим сквозь витражные окна. Пол устилал огромный ковёр персикового цвета. В центре комнаты стоял невысокий диван с мягкими подлокотниками и высокой резной деревянной спинкой из светлого дерева. Перед диваном располагался небольшой круглый столик с заварочным чайником из тонкого белого фарфора и двумя крошечными чашечками на блюдцах из того же сервиза.
Скромную обстановку зала я оглядела лишь мельком, поскольку моим вниманием практически безраздельно завладела хрупкая платиновая блондинка в светло-розовом платье, напоминавшая дорогую фарфоровую куклу. Девушка мирно сидела на краю дивана, смотрела на меня своими большими серыми глазами и очаровательно улыбалась.
— Приятно иметь возможность поприветствовать тебя как полагается, — радостно заявила она, стоило мне подойти поближе.
— Мы знакомы? — удивилась я.
— Ниран называет меня Принцессой, — услужливо подсказала девушка.
— Вы — принцесса Селуна?
— Можно на «ты», — милостиво разрешила та.
— Хорошо, — покладисто согласилась я. — Но как ты оказалась в моём сне?
Селуна пожала плечами.
— Полагаю, об этом стоит утром спросить Нирана, это наверняка очередной его фокус, — заметила она. При этом я отметила, что девушка не выглядела недовольной или хоть сколько-нибудь обеспокоенной данным обстоятельством.