Потом мы немного «поскучали» в курительной, заодно дегустируя новые варианты наливок и первые пробные партии джина, из тех, что были признаны удачными или хотя бы имеющими право на второй шанс. Узнав, что напиток в продажу пойдёт не раньше следующего года, а пока находится в стадии экспериментов и производится только для себя, гости ещё больше воодушевились. Побочным эффектом стало резкое ускорение подготовки женской половины общества. Прав был дед, фраза «дорогая, я подожду тебя в баре» на самом деле кратно сокращает время этого самого ожидания. А анекдот был с восторгом принят сообществом. Потом была экскурсия по оставшейся части дома, которую провели мои жёны, пока я встречал вторую партию приглашённых.
Кстати, супруги мои в мундирных платьях выглядели отлично! Эти платья сочетали в себе цвета и покрой как формы дружинников, так и моего парадного мундира, так что выглядели рядом со мной гармонично, и при этом весьма эффектно, особенно Маша с её боевым орденом. Награда словно превращала платье в настоящий мундир, и добавляла моей Мурке внушительности. Правда, и мне на грудь гости смотрели с уважением, тем более, что на штаб-офицерском мундире та же «Шуйца» смотрелась уже не вызывающе или даже провокационно, а как родная.
Пока второй завоз гостей приводил себя в порядок (дамы) и осматривался (их кавалеры), первые закончили экскурсию. Пока обзорно и бегло, но мы «музейное» крыло закрывать не будем, как и музыкальный салон, вдобавок там же и комнату для дамских посиделок устроили. Под замком будет только домашняя студия, куда вдобавок сложим наиболее ценные и хрупкие инструменты. Всё же цена оборудования студийного такая, что у многих соседей, узнай они цену, от жадности и зависти может что-нибудь нехорошее случиться. В общем, кто захочет — сможет погулять и осмотреться подробнее, в те, кто в доме уже бывали, с удовольствием исполнят роль экскурсоводов.
Пока народ принимал по рюмочке другой с дороги да для аппетита, а кое-кто так и знакомился поближе, подтянулись отставшие и те, кого привезли последним заходом. Причём последними привезли не кого-то там, а самых уважаемых господ, дабы они не роняли свой авторитет, ожидая тех, кто ниже по чину, должности или неформальному статусу. Кроме важных особ приехал и ещё кое-кто, кто мог бы появиться и пораньше, чтобы помочь с подготовкой, а именно — Василиса Васильевна, студентка Минского Университета. С другой стороны, возможно, у неё семинары какие-нибудь сегодня были, а не только хитрый расчёт. И самым последним, разумеется, прибыл граф Соснович. Собственно, с его приезда и начался официально приём. Подождав, пока граф примет угощение, а он из всего предложенного выбрал «Рысюху» с дымком и закусил кусочком горького шоколада, выполнил то, что и было формальным поводом для вечера. А именно — подошёл и доложился:
— Ваше сиятельство, господин предводитель дворянства! Инженер-капитан гвардейской артиллерии в запасе, барон Рысюхин! Представляюсь по случаю производства в новый чин и награждения! — И, поскольку в помещении был без головного убора, после короткого полупоклона просто встал «смирно», щёлкнув каблуками. Смех смехом, а я этот щелчок три дня по часу репетировал!
Граф также подобрался и, поприветствовав меня кивком, ответил также по протоколу:
— Полковник от инфантерии, предводитель дворянства, граф Соснович. Поздравляю вас, барон, с седьмым классным чином и орденом «За заслуги перед Империей»! Желаю дальнейших успехов по службе!
Граф сделал шаг навстречу и протянул руку, я, также с подшагом, пожал её. Собственно, церемония на этом и закончилась, все могут расходиться по домам.
Шучу — насчёт того, чтобы расходиться, а вот церемония и впрямь завершилась, дальше уже шла простая гулянка с поздравлениями от собравшихся. И, да, до графа никто меня поздравлять не мог и даже не пытался. Он же перешёл к поздравлениям неформальным:
— Ещё раз поздравляю! В двадцать два года седьмой чин — это сильно! Так к тридцати и меня, старика, догоните и обгоните!
— Ну что вы, Ваше сиятельство!
— Без чинов, Юрий Викентьевич.
— Что вы, Евгений Борисович, это мне вряд ли светит! — Я в минувшие дни внимательно изучил ситуацию, и сделал определённые выводы. — В гвардии после капитана идёт звание полковника, а его носить может только командир гвардейского полка, заместитель командира гвардейской бригады либо его же начальник штаба. Из иных лиц звание полковника гвардии может получить только шеф полка из числа членов Императорской семьи, что к нам вообще никакого отношения не имеет и иметь не может. Звания же инженер-полковник в гвардии и вовсе нет. И повысить с переводом в линейные части меня также нельзя, поскольку для присвоения звания инженер-полковника требуется наличие не только высшего технического, но и высшего военного образования, коего у меня нет и не предвидится. Кстати, даже и инженер-майором сделать так же не могут, по этой же причине. Так что, думаю, своего потолка я достиг.
— Вы, Юрий Викентьевич, не все нюансы учитываете. Полковника гвардии вам, действительно, не дадут. Но это звание числится в пятом разряде, и у вас до него есть ещё «пустой» шестой. И, поскольку вы не только в запасе, но, по причине пограничного статуса вашей дружины, ещё и в резерве, выслуга лет вам начисляется. А поскольку находитесь всё же вне действительной службы, то через пять… С учётом ордена — даже раньше, года через четыре, не больше, можете быть произведены в чин коллежского советника с сохранением воинского звания, просто статский чин у вас станет выше воинского, всех проблем — зелёного сукна с серебряной выпушкой петлицы на гвардейский мундир надеть. А там, к тридцати двум годам, если ничего особенного не случится, наподобие третьего кабинетского подарка либо второго благоволения, можете и пятый чин выслужить. Вот выше — уже выслуга становится делом сугубо вторичным, производство зависит только и исключительно он воли Государя Императора.
Я очевидным образом растерялся — как-то в голову не приходило, вообще, в принципе, что возможно такое вот совмещение военной и статской карьеры. Даже не думал в эту сторону! Граф же, заметив мою растерянность, коротко рассмеялся.
— Всё же, несмотря на все ваши таланты, вы, Юрий Викентьевич, ещё пугающе молоды и слишком неопытны, в кадровых играх — в том числе.
В голосе графа отчётливо слышались удовлетворение и даже покровительственные нотки, но пусть его, право имеет. Я же тяжко вздохнул.
— Надеюсь, этот ваш прогноз не сбудется. Ну, куда мне в генеральские чины лезть и, главное, зачем⁈ Ладно, на балу покрасоваться погонами да прочими шнурами с эполетами, хоть мне и это удовольствия не доставляет. Но случись что, придётся же соответствовать! А у меня ни знаний потребных, ни опыта, ни возможностей и желания это всё приобретать! В роду никогда не было никого, старше капитана, так и мне бы этого звания хватило, уж на девятый классный чин я бы вытянул, пусть и не сразу.
Евгений Борисович на этот крик души, пусть и высказанный вполголоса, только вздохнул, издал странный звук, не то хмыкнув, не то хохотнув и, покачав головой, отошёл чуть в сторону, на прощание ободряюще похлопав меня по плечу.
«Убедился, что ты на его авторитет покушаться не собираешься и „знаешь своё место“, вот и успокоился» — прокомментировал это дед.
Весь разговор вёлся вполголоса, но я не обольщался мыслями о том, что он может остаться между нами. Всё же чуткий слух — один из самых частых Даров, в пятёрку входит точно, и я не сомневаюсь, что не все его обладатели удержались от искушения полюбопытствовать. Более того, думаю, никто не удержался. Но я говорил то, что было сказано, не в расчёте на чьи-то уши, мне и в самом деле не нужны более высокие чины и звания, более того, они меня пугают!
После графа с поздравлениями стали подходить и все остальные, строго по иерархии: сперва бароны, все четверо приехали, начиная с соседей, потом старые знакомые, затем остальные. Причём все — строго в порядке убывания чинов и должностей, при том, что совсем уж ничего не значащих людей здесь не было. Понятное дело, что все дворяне района ни в один дом не влезут, потому и приглашения достались либо старым и близким знакомым, либо людям с положением, причём я и в Червень тамошнему военному коменданту гонцов заслал, а также тому поручику, что в бою с Волной картечницами командовал. Но комендант вежливо отказался, ссылаясь на дела службы, после чего ему был отправлен подарочный набор с серебряными стопками, а поручик использовал полученную награду и досрочно выслуженный чин штабс-капитана для поступления в военную академию, так что обошлось без «гостей с юга». Это их так дед назвал, при этом загадочно хихикая.