Что мне рассказать вам о Марте, пока она собирается? То, что она красива, вы и сами видите, а то, что умна, вам увидеть не получится, придется поверить мне на слово. Или, что тоже вероятно, у нас с вами разные представления о том, что считать или не считать умом. Если взять за крайнюю точку Ларри Б. Дженкинса, то, пожалуй, мы сойдемся, но я тем от вас и отличаюсь, что ценю человеческие порывы. Безусловно, часто они приводят к Ларри Б. Дженкинсу, но движет людьми не страсть к саморазрушению, как вы наверняка думаете, а жажда жизни.
И Марта не исключение. Глядя сейчас, как она курит, свесившись из окна, выставив вам на обозрение обтянутую джинсами попу, вы вряд ли поверите, что это едва ли не самый разумный человек из всех, кого вам доведется встретить на этих страницах. Просто, в отличие от вас и многих вам подобных, ей понадобилось не пятьдесят лет, а всего лишь десять, чтобы осознать, в каком дерьме она находится. Нет, я вполне допускаю, что и вы отдаете себе в этом отчет, но то ли вы профукали свой рычаг, то ли пока не нашли. Под рычагом я понимаю некое событие, зачастую обыденное, на которое вы отреагировали не так, как обычно (то есть никак).
Кажется, Марта что-то пишет в телефоне, вы не видите, что? Ладно, не утруждайте себя, она пишет:
Яша, единственный человек, по которому я буду скучать, — это ты.
А сейчас вытаскивает из телефона симку и разрезает на две части маникюрными ножницами, а сам телефон оставляет на столе. Дальше она вылезет в окно, до земли там метра два с копейками, так что, если опасаетесь, лучше спуститься по лестнице. Нет, вас никто не поймает — как я и говорила, никому никакого дела до вас нет.
2
Вы знаете, что девочки в подростковом возрасте часто воображают, что их снимает камера? Одно время эту фантазию даже хотели причислить к психическим расстройствам, хотя при чем тут психические расстройства? Каким же тугим, ржавым мозгом нужно обладать, чтобы хоть на секунду допустить, будто девочки-подростки могут быть удовлетворены той жизнью, которой они живут.
Требования, выдвигаемые к ним обществом, почти всегда взаимоисключающи, но неизменно лицемерны. Науку лжи необходимо освоить прежде всех наук, чтобы, погружаясь в беспросветную скуку, сохранять на губах заинтересованную улыбку.
Просто вообразите себе на секунду эту картину. Все наперебой рассказывают вам, как важно хорошо учиться и получить профессию и как опасно забить на все это, некстати влюбившись. Это еще можно понять, если бы юных девушек побуждали бросать все силы на освоение перспективных и интересных профессий, но как раз этого не происходит. Матери с каменными задницами, просидевшие полжизни в бухгалтериях, упиваются своей добродетелью и желают дочерям такой же судьбы. Нет бы хоть одна честно призналась в том, что складывает цифры в столбик не потому, что таково ее призвание, а просто потому, что ни на что другое не способна.
Не отстают и отцы, все эти стратеги гаражных склок, генералы пластиковых окон и солдаты армии бездарного ремонта. Они, правда, редко когда питают надежды на карьерный рывок дочери, их больше волнует, не даст ли она кому-нибудь не тому. «Не тот» в понимании отцов — это любой мужчина, преуспевший в жизни больше, чем они сами. Особенный ужас у них вызывает возрастной мезальянс. Казалось бы, нет ничего более естественного и приятного, чем сексуальные отношения молодой женщины и мужчины постарше — более опытного, раскованного, принявшего себя и свое место в жизни.
Но нет!
Только не это.
Необходимо найти ровесника, неуверенного в себе, гонимого всеми кретина, чей постельный опыт исчерпывается пьяной однокурсницей и не менее (а то и более) пьяной проституткой из подворотни.
Вот это — то, что надо для старта нормальной жизни.
Ну да ладно, вернемся к Марте, которая как раз приближается к трассе М8.
В самое ближайшее время ее назовут лучиком света, очаровательной и безрассудной, не приемлющей ложь и готовой бороться за себя.
За плечами у нее висел черный рюкзак, где лежали два желтых и два красных носка, трусы, книга Алена Роб-Грийе, которую она открыла один раз и читать это было невозможно, тушь для ресниц, помада, обещающая оттенок «матовый шоколад», упаковка тампонов «Котекс», чужой сарафан с открытой спиной и флакончик антисептического геля для рук «Роза» («Ваши руки пахнут розами, где бы вы ни находились»). Паспорт, сообщающий, что она родилась в Архангельске в 2000 году, остался в канцелярии школы-интерната «Полигистор», откуда она, как мы знаем, сбежала и куда нам, к сожалению, еще придется вернуться.