Бросившись к простенькому рукомойнику, я вымыла руки и умылась. Быстро расчесалась и, скрутив волосы в тугой пучок, надела на них чёрную сеточку.
Ночь прошла спокойно, если не считать, что во сне мужские руки и губы не давали спать, доводя до безумства. Я снова была с рыжим на берегу озера и предавалась безумству. Причём от некоторых воспоминаний мои щёки даже сейчас горели.
Рано утром мы позавтракали и отправились в путь. Графиня Дерворд ехала впереди, я следом. Столица Астомания расстраивалась кругами вокруг дворца. На окраинах жили ремесленники и мастеровые. Ближе к центру — горожане зажиточней. Возле дворца строила свои особняки знать.
Не доезжая до центра квартала два, мы остановились. Я огляделась. Чистенькая улица, небольшие ухоженные домики со скромными палисадниками и черепичными крышами. Кое-где высажены цветы. Чуть дальше рассмотрела несколько лавок. Это был район, где проживали горожане со скромным достатком.
— Приехали, Изабелла, — бабушка спешилась.
— Куда?
— Это дом моей нянюшки, — подмигнула она. — Не хоромы, конечно, но жить вполне можно. Остановимся здесь на первое время.
— Ба, я думала, что выгони тебя отец, ты останешься на улице! — возмущённо воскликнула я.
— А я тебе разве об этом говорила?
Я нахмурилась, пытаясь вспомнить. Об этом постоянно талдычил мой отец.
— Нет, — пришлось сознаться мне.
— Подайте бедному горожанину на корочку хлеба. — Между нами просунули грязный картуз. Я с изумлением уставилась на невысокого старика в сером застиранном сюртуке, который был ему размера на три больше. Чтобы одежда не болталась вокруг тщедушного тела, нежданный проситель обмотал её вокруг и подвязал верёвкой. — Пожалуйста, добрые танаи, — заглянул он в лицо бабушки. — Ох, а я тебя знаю. Ты дочь старой Матильды. Ты иногда её проведывала, когда бабка ещё жива была.
— Точно, — ответила бабушка и кинула в картуз медяк. — Вот решила пожить в доме матушки. Можешь доложить соседям, что я ненадолго заехала к вам погостить.
— А ещё медяк? — прищурил хитрые глазки старик.
— Дам два, если расскажешь, где здесь недорого можно приобрести приличные платья.
— Прямёхонько по нашей улице, второй переулок. Там есть лавка готового платья танаи Джоаны. За деньги она может организовать всё, что душе угодно.
— Спасибо, — кивнула графиня.
— А медяки? — обиженно спросил старик.
— Лови! — бабуля подкинула ещё две монетки. — Не благодари. Кстати, а ломбард где?
— Эк… — крякнул старик. — Хороший ломбард токма в центре. Как раз возле городской ратуши. Могёт, ещё что интересует?
— Нет…
— Тан Сурж, — поклонился старик. — Завсегда к вашим услугам, танаи.
Если дом снаружи выглядел крепким и ухоженным — больше чем уверена, что это работа артефакта — то внутри творилось полное запустение и хаос. Вся мебель, полы, утварь, окна были покрыты ровным слоем пыли. По углам, на светильниках и шкафу висели покрывала из паутины. Воздух в помещение был тяжёлым. По всей видимости, хорошо здесь жилось только паукам. Про остальных жителей, покинутого много лет назад дома, я старалась не думать.
— Ну что же. На недельку-другую работой мы обеспечены, дорогая Изабелла, — проговорила бабушка, распахивая окна. — Пусть пройдёт немного времени, дорогая, прежде чем мы появимся во дворце.
Рид Стин
Рид доехал до ближайшей таверны и остановился там на ночлег. Он бы мог продолжить путь дальше, но рыжая бестия не выходи́ла из головы. Кто же знал, что в здешних местах встречаются такие необыкновенные представительницы прекрасного пола. «Может, стоило заглядывать сюда почаще», — улыбка искривила чувственные губы дрока.
Рыжая плутовка, похоже, смогла его зацепить. Единственное, что никак не укладывалось в его голове: как она может быть дочерью мельника? Судя по цвету волос, она должна быть магически одарённой. Чаще всего такой необычный оттенок им придавал внутренний огонь. Может, мельник удочерил Марго?
Всю ночь он решал дилемму: ехать на мельницу или нет. Возможно, было бы разумно просто оставить при себе воспоминания о необыкновенной встрече, и всё. Тем более что и таинственная незнакомка не особо настаивала на продолжении знакомства, словно давая ему право выбора.
Но под утро всё за него решило его тело. От одной только мысли о Марго оно вспыхивало таким острым приступом желания, что он отбросил все сомнения и твёрдо решил: он увезёт дочь мельника с собой. Чего бы это ему ни стоило. Если надо — женится. Рид был уверен, что договорится с её отцом. В этом он даже не сомневался.