— Где вы взяли это средство передвижения, линая Амалия? — не удержалась я. — Уж не…
— Не там! — отрезала ба. — У хорошего знакомого одолжила.
Знакомый, видно, был «очень хороший». Я посмотрела внимательно на свою бабушку и впервые поняла, как мало я знаю о её личной жизни. А ведь она у неё точно была. Теперь у меня в этом не было ни малейшего сомнения.
— Мне не так много лет, как тебе кажется, — улыбнулась она и подмигнула.
Лакей распахнул дверцу кареты и помог выйти тётушке, облачённой в тёмно-зелёный наряд с дорогим кружевом понизу и вырезу, с расшитым шёлком и мелкими камнями лифом. Следом появилась я. С виду скромная Изабелла, а в душе́ рыжая бестия. Я скромно потупила глазки, чтобы никто не видел их блеска. Моё платье полностью соответствовало образу бедной родственницы. Светло-серый жемчужный шёлк, вырез под горло с невысокой стойкой. Из всех украшений — ряд перламутровых пуговичек по лифу и на манжетах. Моя грудь была немилосердно затянута специально заказанным для такого случая корсетом.
— Надо спрятать твою визитную карточку с глаз долой, — строго сказала графиня, когда я попробовала возмутиться. — Ты теперь у меня будешь сама кротость и воспитание. Должна же я пристроить тебя в хорошие руки.
— Ба! — подскочила я. — Я же не собачка, чтобы ты меня пристраивала.
— Изабелла, ты сама кротость и послушание. Не забыла? И вообще, давай сначала прощупаем почву. Что ты раньше времени паникуешь! Может, там где-то завалялся подходящий молодой человек?
— Ба…
— Графиня Дерворд, — одёрнула она меня, — или линая Амалия. Привыкай, дорогая.
— Хорошо, линая Амалия, — повторила я. — Объясните, пожалуйста, как порядочный мужик может заваляться?
— Не мужик, а лин. Ты совсем озверела в нашей глуши.
— Не переживайте, линая, я умею подстраиваться под обстоятельства, — отмахнулась я.
Я стояла недалеко от королевы, нервно теребя в руках платочек, и старалась не поднимать глаз. А то вдруг Её Величество заметит там скачущих троллей.
Вообще-то, когда я приезжала в столицу на светский сезон, я старалась обходить стороной дворец. Только если какой-нибудь грандиозный бал намечался, тогда уж уклониться было нельзя. Вот сейчас я стояла и мысленно гладила себя по голове: какая же я была умница-разумница, что не попадалась лишний раз на глаза коронованной особе!
Королеву мы встретили в саду, где она в окружении фрейлин сидела на скамейке под импровизированным навесом из плетистых роз. Одна из девушек читала какой-то роман, другая махала веером, остальные расположились кто где и делали вид, что внимательно слушают.
— Амалия, я не видела тебя тысячу лет! — воскликнула королева, когда мы подошли к ней. — Дорогая, как тебе удаётся противостоять годам.
— Ваше Величество, — присела в почтительном поклоне моя родственница и едва заметно улыбнулась. — Вы выглядите ничуть не хуже, а может даже и лучше меня.
— Полно, Амалия. К чему такие условности? Мы же сейчас не на приёме, где все строят из себя воспитанных. Присаживайся! — Она взглянула на сидящую рядом фрейлину, та быстро вскочила и отошла.
Я в сторонке изображала невинную овечку и всеми силами старалась не переиграть. Минут через десять дошла очередь и до меня.
— Это она? — На меня указали веером. — Подойди сюда. Почему у неё парик, Амалия? Она что, лысая?
— Немного, — улыбнулась тётя. — Это у неё после болезни.
«Как приятно узнавать о себе новое, — усмехнулась я. — Мало того что я теперь Изабелла с отсутствующей грудью, так ещё и лысая. Интересно, за кого решила выдать меня замуж тётя? Мой муж явно должен быть слепым».
Мне вспомнился одноглазый герцог, и я вздрогнула от отвращения.
— Она заразна? — вытаращилась венценосная особа на мою бабушку.
— Нет конечно! — воскликнула графиня. — Неужели вы решили, что я привезу больную во дворец.
— То есть она не больная? — королева, нахмурившись, осмотрела меня с головы до ног. — А то я уже испугалась. Между нами, дорогая Амалия, больных здесь и так хватает. В основном на голову. Эдит, прекрати махать веером у меня перед лицом! Иди лучше прогуляйся. Ты, Розалинда, тоже иди. Всё равно твой бубнёж никто уже не слушает.
Отослав фрейлин, королева подозвала меня.