— Вы считаете, что все гогонийцы некроманты?
Ей удалось меня удивить. Хотя, если честно, я очень мало знала о гогонийцах.
— А вы не знали?
На меня взглянули с плохо скрываемым удивлением, словно знать о пристрастиях гогонийцев была обязанность каждого жителя нашей страны.
— Впервые слышу.
— Так ваш народ поклоняетесь богам Бездны.
— Я полукровка, — решила вывернуться я из создавшейся ситуации. — Меня воспитывал отец. И жила я всю жизнь здесь.
— Тогда это многое объясняет. Но провериться, поверьте, не мешает. Кровь не обманешь. Как вас зовут?
— Таная Йоко Линь.
— Прекрасно, таная Йока Линь. А теперь ответьте мне на вопрос: что с моим заявлением?
— А что с ним должно быть?
— Как что! Оно должно быть подписано. Вы что, ещё не потрудились даже отнести его на подпись?
— Вообще-то, я только пришла. И рабочий день ещё не начался. Таная Гертруда только вчера передала дела.
— И что?! — с вызовом взглянула на меня пришедшая таная. — Ах, забыла представиться, я профессор Шитке, возглавляю ведьмический факультет.
— А, это вам было нужно новое оборудование? — вспомнила я слова Гертруды. — Я сейчас посмотрю.
Я бросилась к папке, где должны были храниться заявления. Оно оказалось третьим сверху. Никакой подписи на нём не стояло.
— Ну вот! — всплеснула руками профессор. — Опять Гертруда забыла! Йоко, я попрошу вас сегодня же это сделать и отдать завхозу. Мне просто срочно требуется новое оборудование в лабораторию. Иначе зельеварение скоро превратится в непонятно что. Ведьмы должны отрабатывать практические навыки, а у нас не хватает элементарного.
— Хорошо, профессор. Я подпишу ваше заявление у ректора, — решила успокоить я взволнованную ведьму, — и постараюсь передать его завхозу.
— Не постараюсь, таная Йоко, а сделайте. Завтра приду, уточню. Ну никак нельзя оставить вопрос без внимания! Всё сама должна делать.
Профессор, бурча себе под нос, ушла, а я положила её заявление на стол, чтобы не забыть.
«Интересно, сколько здесь ещё таких неподписанных? — я заглянула в папку и оторопела. На всех пятнадцати заявлениях отсутствовала подпись. — Это что же получается? Гертруде уже было не до работы?»
С одной стороны, я её хорошо понимала, но с другой — разгребать это теперь придётся мне. Я вздохнула и уселась за стол. Оставалось дождаться ректора. Стоило про него вспомнить, как он появился на пороге приёмной.
— Доброе утро, таная Йоко.
— Доброе утро, — вскочила я, — ректор…
И здесь я поняла, что не знаю, как его зовут.
— Лин Стин, — усмехнулся он, поняв без слов моё замешательство. — Дин Стин.
— Стин? — я не очень грациозно уселась на пятую точку.
— Что с вами, таная Йоко Линь? Что-то не так.
— Просто… — пролепетала я, даже не зная, что сказать.
— Вы не думали, что я связан с герцогской семьёй? — Пришёл мне на помощь ректор. Я обрадовалась и кивнула. Пусть думает, что именно это меня и удивило. — Прошу не обращать на это внимания. Это никак не относится к делу. Вы что-то хотели спросить, таная Линь?
— Вот здесь заявления, их надо подписать, — я протянула папку дрожащей рукой. Вот уж попала, так попала!
— Я посмотрю. Сделайте мне, пожалуйста, кофе.
Он скрылся за дверью кабинета. Я кое-как встала и отправилась на кухню. Теперь бы ещё вспомнить, как правильно это сделать.
Разожгла маг плиту, поставила турку, налила в неё воды и на миг задумалась. Воду надо нагреть или вскипятить? Или можно размолотый порошок так насыпать? Я была так взволнована вчера, что слушала Гертруду невнимательно. А теперь не могла вспомнить.
В конце концов, положила в турку две ложечки кофе, потом добавила третью, потом подумала и насыпала ещё одну. Лучше больше, чем меньше. Вкус будет насыщенней. Помешала. И принялась ждать, когда это всё закипит. В это время в приёмную кто-то вошёл. Я выглянула из закутка, где была импровизированная кухня, и чуть не упала в обморок. В приёмной стоял рыжий. Я юркнула назад. Сердце чуть не выскочило из груди. Вот чувствовала же, что род Стинов до добра меня не доведёт. «И как он узнал, где я?» До меня донёсся звук открываемой двери.
— Дин?
— Рид? Ты уже вернулся? Деда не дождался?
Что ответил рыжий, я не услышала, потому что он закрыл дверь. Я сползла по стене и села. Раздалось шипение. Мне пришлось вскакивать. Кофе убежало на плиту, и по каморке пополз запах горелых зёрен.
— Твою же!
Я быстро сняла турку с плиты. Там осталось не так уж много жидкости. Осторожно вылила получившуюся бурду в чашечку и поставила её на поднос. Не успела я это сделать, как раздался голос: