— Херман, есть дело! — повторила я.
И снова никакого намёка на появление. Я ещё раз пять произнесла призыв, чувствуя, как от злости краснеют щёки.
— Херман! — Хотелось топнуть ногой и добавить: козёл. Но я пока воздержалась от эпитетов. — Я знаю, что ты меня слышишь. Если сейчас же не явишься, я забуду три последние буквы в твоём имени, и буду всем рассказывать, что в академии есть удивительное приведение.
Угроза возымела действие. Воздух пришёл в движение, и вредный старикан нарисовался предо мной. Теперь я рассмотрела его круглое лицо с носом картошкой, хитрыми глазками под кустистыми бровями, небольшой бородой и слегка оттопыренными ушами, что проглядывали между прядями седых волос. Словно подтверждая мою догадку о пристрастии к еде, у приведения было достаточно объёмное брюшко, обтянутое рубахой.
— Чего надоть? — спросил он, недовольно хмуря брови. В отличие от всех видимых мной ранее жителей потустороннего мира, этот индивидуум очень даже мог передавать свои эмоции.
— Добрый день, Херман, — решила проявить я вежливость. — Не могли ли вы пригласить ко мне завхоза? Мне надо передать ему подписанное ректором заявление.
— А что мне за это будет?
Удивил меня старикашка. Он тоже думает, что я некромантка?
— Ничего, — покачала я головой, — я не некромантка. Так что вряд ли могу вам помочь.
— Да знаю я, что ты не некромантка! — От меня отмахнулись рукой, как от надоедливой мухи. — Ты думаешь, я слепой и не вижу огневика. Меня твои пакли на голове совсем не смутили. И глаза, кстати, тоже. Это остальные ничего не видят перед носом.
Меня прошиб холодный пот. Вот зараза же!
— Ой, тан Херман, — заюлила я, не зная, как избавиться от привидения, — а давайте я сама отнесу заявление, а вы пойдёте, отдохнёте, сил наберётесь.
— Вот так мне нравится больше, а то раскомандовалась тут! Три буквы, я тебе сам из фамилии сделаю. Знаешь…
—…знаю-знаю, — перебила я его. — Всё осознала, поняла, извиняюсь, больше не буду. Шесть букв, только шесть, и ни одной меньше!
— Пирожное купишь? — Я опешила, решив, что ослышалась. — Ну, чё молчишь, словно неродная? Пирожное, говорю, купишь?
— Куплю, — медленно кивнула я, пытаясь понять: зачем оно ему? — Только как вы его есть будете?
— Не твоё дело, — буркнуло привидение. — Ты его купи и принеси к заброшенному старому корпусу. — Видела, где он?
— Хорошо, — согласилась я. Для хорошего дела и пирожного не жалко. Главное, чтобы противный старикашка болтать не стал.
Полуразрушенное здание, о котором говорил призрак, стояло в зелёных посадках. Я ещё хотела поинтересоваться, почему его не снесут, оно ведь весь вид портит.
Херман сразу принял вид благообразного старика и сообщил, что он сейчас обязательно приведёт завхоза, если это столь необходимо. Через десять минут в приёмную, чеканя шаг, вошла крупная женщина с сурово поджатыми губами. Строгое чёрное платье обтянуло фигуру с внушительной грудью. Монумент застыл рядом с моим столом.
— Простите, а вы по какому вопросу? — решила уточнить я.
— Вы же сами за мной Хермана послали.
— Вы завхоз? — искренне удивилась я. Почему-то мне казалось, что завхозом должен быть мужчина.
— А что вас так удивляет? Лучше скажите, где Гертруда?
— Она уволилась, теперь я буду вместо неё.
— Какой ужас! — воскликнула таная. Я даже обиделась. Что во мне такого ужасного? — Я только нашла с ней общий язык. Она даже научилась сортировать для меня заявления по мере их срочности. Вы же этого делать не будете?
— Нет! — тут же отказалась я. — Во всяком случае, пока. Вот, возьмите, это просила срочно купить профессор Шитке, у неё там что-то уже горит.
— У этой выскочки вечно всё горит. Привезёшь ей, а оно потом по полгода валяется, никому не нужное. А ещё что есть?
— Ой, я ещё не смотрела, — созналась я. — Чуть позже разберу и вам сообщу.
— Я что, по десять раз на день бегать должна! — возмутилась таная завхоз.
— Что здесь происходит? — нарисовался на пороге ректор. — Что за шум?
— Ректор Стин, вот полюбуйтесь: вызвали меня, а заявления ещё не рассортированы.
— Таная Изольда, но вы же понимаете, что человек только приступил к работе. — Неожиданно заступился за меня ректор. — Ей надо вникнуть в процесс. А вы, вместо того, чтобы возмущаться, взяли бы да помогли.
— Мне некогда, ректор Стин, заниматься глупостями. У меня работы знаете сколько? Вот столько! — она изобразила своими длинными руками огромный круг. Я прониклась объёмами, думаю, что ректор тоже. — Я лучше завтра зайду.