— Я рад! — Сильные руки, наконец-то, обхватили мой стан. Прошлись по спине, словно проверяя её гибкость, опустились ниже. Он криво усмехнулся. — У тебя есть ещё минута, рыженькая, чтобы передумать.
— И не подумаю, — выдохнула я, и он впился в мой рот жгучим поцелуем.
Таким, от которого бесповоротно сносит разум, и остаются только чувственные наслаждения. Ни запретов, ни канонов — ничего. Только он, я и наши тела, растекающиеся от безумной страсти.
Не отрываясь от моих губ, он подхватил меня на руки и куда-то понёс. Мне было всё равно. Сейчас я даже была бы счастлива, унеси он меня подальше. Но путь наш окончился у ближайших деревьев. Мужчина бережно уложил меня на траву и стянул с себя рубаху. Я любовалась крепким, загорелым телом. Всё, как я и мечтала во снах, будоражащих душу. Мощная шея, широкая грудь, накаченное тело, от которого исходила неведомая мне сила. Она звала меня и притягивала, как магнит. Я села и попыталась стянуть мокрую сорочку. Хотела чувствовать его. Всего! И мне было всё равно, что он про меня подумает. Я случайно повстречалась ему на пути и так же пропаду, унося в душе́ воспоминания о прекрасном дне.
Он помог мне избавиться от одежды и замер, разглядывая моё тело тяжёлым взглядом потемневших глаз. Мы тянули время, тяжело дыша и не отводя взора друг от друга. Губы мои пересохли, я не осознанно провела по ним языком. Мужчина глухо застонал и набросился на меня.
И мир перестал существовать. Я лишь выгибалась навстречу его рукам, изучающим моё тело. Я старалась прижаться к нему ближе, чтобы чувствовать его всего целиком. Неожиданно он сбавил напор и стал нежным. Ласковые мужские губы изучили шею, поиграли с ухом, проложили дорожку до груди, задержались там и отправились дальше. Я превратилась в лаву, что медленно стекает с горы. Мне хотелось большего. Мои руки возвращали ему ласки. Я попробовала целовать его в ответ, но он, глухо рыкнув, приказал не мешать ему наслаждаться.
Я была не согласна, хотелось тоже попробовать его на вкус, ощутить власть над мужским телом, чтобы он, так же как и я, запомнил этот день на всю жизнь. Приподнявшись, я обхватила его за шею и потянула. Мы поменялись местами, и теперь я властвовала над мужчиной, изучая губами его всего.
А потом он не выдержал и, резко перевернув меня, подмял под себя, вошёл… и замер, смотря потрясённо в моё лицо.
— Почему ты не сказала, рыжая? — грозно спросил он.
— Продолжай, — простонала я, готовая убить его за то, что он остановился. Боль меня совсем не смущала. Я готова была ещё раз через это пройти, лишь бы он довёл дело до конца. — Это не имеет никакого значения.
— Ты сама напросилась, рыжая, — медленно наклонился он надо мной.
— Я знаю, — прошептала я и дёрнула его к себе. Мужское лицо приблизилось, и я вновь увидела в его зрачках звёзды. И в следующее мгновение мы слились с ним в единое целое.
Глава 3
— Как тебя зовут? — лениво спросил незнакомец, поглаживая мою спину.
Я лежала на его груди и слушала гулкие удары сердца. Вот так бы и провела всю жизнь, но любая сказка рано или поздно заканчивается и начинается реальность.
— Марго, — ответила я.
Не знаю, почему я назвала имя дочери мельника. Она была полноватой рыжеволосой девицей с жутко конопатым лицом.
— И где ты живёшь, Марго?
— На мельнице с семьёй, — я старалась не смотреть на него, а то не выдержу и рассмеюсь.
— Ты улыбаешься?
Он словно почувствовал моё настроение.
— Конечно, — почти промурлыкала я. В теле была приятная истома. Я бы вообще не двигалась, нежась в его крепких руках. — А ты разве нет?
Приподнявшись, я заглянула в его лицо. Удивительно, но сейчас он мне показался значительно моложе, чем я предполагала вначале.
— Я никогда не встречал таких, как ты, рыжая. Марго, — исправился он.
— И не встретишь, — пообещала я ему. — Во всяком случае, я на это надеюсь.
— Пойдём купаться? — неожиданно предложил он.
— А пойдём, — рассмеялась я вскакивая.
Меня ничуть не смущала моя нагота. Я, верно, сошла с ума. Но можно же один раз в жизни стать сумасшедшей? Потом буду рассказывать внукам, какая я была добродетельная и порядочная. Если они, конечно, у меня будут.
Мы побежали к воде. Я не чувствовала холода. Его дыхание и руки согревали меня не хуже шубы в морозный день. Я вообще ничего не чувствовала, кроме жадных губ незнакомца и его горячего тела. И как мы оказались на берегу, я не помню. Помню только нежность, сквозившую в каждом его движении.