Я могла бы попросить экипаж и подъехать на нем, но нужно было экономить деньги. Да… смешно, но мой фиктивный муж дал мне денег, чтобы я могла начать новую жизнь. Я все время думала об этом, пока ехала сюда. То ли заплатил, чтобы я ушла с его глаз долой, то ли просто был добр ко мне.
Дома стали редеть, а солнце пониматься выше, я натянула шляпу пониже, чтобы начавшие попадаться на улице люди не узнали меня, и ускорилась.
А вот и знакомый поворот…
Дорога пустила ветку вправо, заводя меня в самую чащу леса, и посреди этих гигантских деревьев, в их сумраке, дорога казалось какой-то сюрреалистичной. Никто её уже не подметал, никто не убирал листья, и она выглядела плохо. Я дважды споткнулась, пока дошла до огромных кованных ворот.
Я взялась за прутья. Сердце скрутило болезненной судорогой, пока мой взгляд был прикован к остаткам сгоревшего дома. Чёрного от сажи, с пустыми глазницами. Глаза наполнились слезами. Это неправильно, но я чувствовала вину, что бросила этот дом, бросила слуг, и боже, да я же сама, вот этими самыми руками, ходила по комнатам, поджигая все эти вещи. Как я могла… и в тоже время, если бы я не сделала… моя могила была бы дальше.
Иногда я думала об этом: может это был мой рок? Может быть мне суждено было погибнуть от рук злого тирана, но теперь и я совершила зло, напав на него? Да, я защитила себя и свою жизнь, но что… что, если я буду наказана за это? И я не имею в виду суд человеческий. Что, если я сама виновна в том, что он делал со мной? Только вот… я так и не поняла, в чем моя вина.
Шурша листвой, я отворила скрипящую калитку и вошла внутрь. Было тихо, но где-то куковала кукушка. Я любила этот звук по утрам, и шелест листьев. Я зажмурилась, вслушиваясь. На душе стало немного легче. Пусть все не так уж просто, пусть моральная сторона вопроса не решена, пусть… Я дома. Сейчас я дома. Я вернулась.
Я подошла к двери и, опустив свой полупустой чемодан, коснулась ручки. Почернела. Надо чистить. Я усмехнулась. У меня тут сгоревший дома и заброшенное здание, вокруг разруха, а меня раздражает нечищеная ручка входной двери. Почему-то вспомнилось, как я объясняла слугам в доме мистера Харрисона, что входная дверь - это зеркало дома. Показывала, как там должно быть убрано, настаивала, чтобы поставить растения у входа. Зато потом столько комплиментов слушала от приходящих гостей, что наш дом прямо-таки не узнать… наш. Их дом.
Я дёрнула ручку. Заперто.
Неужели она заперта с того дня? Я ведь вышла с заднего входа, через дверь для прислуги, проверяла, чтобы никто не остался в доме.
Я спустилась со ступеней и пошла в обход. Гостиная пострадала больше всего, ведь там все они и были. Ветер трепал обрывок ярко-красной бархатной шторы, повисшей на кусочке стекла. Я помню, как в тот день я стояла на этом самом месте и смотрела. Я хотела знать их итог. Когда все потушили, я должна была услышать это. И услышала.
«Никто не выжил».
Я видела, как его тело с небрежно наброшенной простыней выносили из дома. Его рука свесилась с носилок, и кольцо блеснуло. То самое, что оставляло большие синяки с отпечатком черепа и легко, как оказалось, могло разбить губу.
Я уехала сразу после похорон. Сразу, как убедилась, что с этим покончено. Когда все вскрылось: трупы девушек, та яма за домом, угрозы, избиения, подлоги, долги, взятки, - много всего, меня стали жалеть уже в открытую. До этого лишь бросали взгляд издалека, боялись, что, приблизившись, сделают только хуже. И были правы, надо сказать. Но после… это было невыносимо, это была одна из причин, по которой я все же решилась уехать. Словно этот ореол жалкой битой сиротки не отпускал меня.
Я вздрогнула, морок воспоминаний никак не отпускал меня. Я спустилась со ступеней и пошла в обход дома.
Позади дома стоял старый садовый домик. Там хранили инвентарь и даже была относительно жилая комната когда-то. Я достала из-под камня ключ. Надо же, никто не залез и ничего не забрал? А нет… - я открыла дверь и полюбовалась на пустую комнату, - инвентарь все же забрали. А вот кровать никто не стал убирать. На ней даже лежало отсыревшее одеяло и пара заплесневевших подушек. И там даже был камин.
Я поставила чемодан на пол и села на кровать. И тут же оглушительно чихнула. Дежавю, однако. Надо найти, где поспать хотя бы пару часов, а после обеда уже займусь уборкой всего этого. Новый день, новое начало. Новая старая жизнь. Может быть, он и был прав, мой прекрасный мистер Харрисон, может быть все было не так уж страшно…