– А где дом?
– На северо-западе. Рядом с Военно-Морской Обсерваторией и Парком Рок-Крик.
Он снова кивнул.
– Дай мне пару дней. Я сделаю пару звонков и что-нибудь придумаю.
Сойдясь на этом, мы пожали друг другу руки. Может быть, у нас получится это реализовать.
На следующий день, после того, как освободился мой офис в Лонгуорте, я въехал туда. Голые стены, но пригодно. Шерри Лонгботтом, мой новый юридический директор, отметила:
– Не на что взглянуть, не так ли?
– Лучше бы местечко в «клетках»? – спросил ее я.
– Плавали, знаем! Тут очень даже мило, не правда ли?
– Вот и победный настрой! – с улыбкой ответил я. – Ладно, серьезно, надо сделать это место обитаемым. Уточни, что нам может понадобиться, и давай это все заказывать. Мне не нужно красное дерево и золотая мебель, но нам нужно что-то приличное, компьютеры для всех, принтеры, копиры, и прочая лабуда. Если у нас этого нет, достань это. Проси, занимай, кради – мне все равно. Если нужно, чтобы я кого-то отвлекал, ладно, но вы, ребята, наверняка лучше меня знаете, как все сделать.
Минди МакАйлрой, мой исполнительный помощник, с улыбкой прокомментировала:
– Полагаю, вашим девизом будет «правдоподобное отрицание»?
– Ты попала прямо в слоган моей следующей избирательной кампании! Запиши это! – и я жестом указал ей и Чаку пройти в мой личный кабинет, который тоже пустовал. Я осмотрелся и сказал: – Здесь то же самое. Я не слишком придирчив в оформлении, но нам нужно что-то сделать. В то же время нужно пройтись по моему графику, – и мы втроем все прошлись по всем пунктам.
Сессия «хромых уток» уже прошла, и созыва для Конгресса не произойдет до третьего января. Затем мы свободны почти две недели в феврале, почти три недели в периоде с марта на апрель, еще неделю в мае, две недели с июня на июль, шесть недель с августа на сентябрь, а затем еще шесть или семь недель с ноября по январь в 92-м. Я начал складывать, и высчитал двадцать шесть недель, когда Конгресс не проводит заседаний, полгода! Дальше хуже – большая часть рабочих недель – четырехдневки!
Все не так бесполезно, как могло показаться. Пчелки-трудяги в команде трудились с понедельника по пятницу, и во время каникул. Это были именно избранные официальные лица, кто болтался большую часть времени, занимаясь чем угодно, кроме решения государственных вопросов. Я уже был наслышан про неформальный «клуб Вторник-Четверг». Это конгрессмены, которые в четверг вечером улетали к себе домой и возвращались в Вашингтон во вторник утром, проводя четыре дня на благотворительных мероприятиях или банкетах, и затем снова погружая себя в вашингтонскую атмосферу на три дня – обычно на тех же благотворительных собраниях.
Просто ужас, а не система!
Затем я вышел, чтобы уточнить у Шерри что-нибудь о предстоящих голосованиях или активности комитетов. На горизонте не маячило ничего значительного, касающегося как комитетов науки, так и ветеранов, но это не значило, что работы совсем нет. После созыва Конгресса я бы официально начал посещать собрания комитетов, но перед этим мне следовало изучить свои задания и встретиться с главами комитетов.
Затем я уехал домой на пару дней. Я бы вернулся в понедельник утром, и я уже ожидал там увидеть какую-нибудь хорошую офисную мебель и функциональную атрибутику, добытую всеми правдами и неправдами! В то же время мне нужно было поехать домой и побыть мужем и папочкой пару дней. В частности, на субботу намечался поход отряда Львят в лес на ночь, и мне нужно было участвовать. Чарли с нетерпением ожидал этого похода. Он уже был Уэбело, и они могли ходить в походы. Ходили они, правда, всего на одну ночь, а не на две или больше, как это делают именно бойскауты. Из-за кампании я пропустил предыдущий поход. Я не мог еще раз отложить свое участие.
Ночью в тот четверг всем, о чем Чарли только мог говорить, это о предстоящем походе. Нет нужды говорить, что обе близняшки тоже захотели пойти, на что их брат ответил им:
– Ни за что! Вы же девочки!
Я выдавил смешок и покачал головой.
– Думаю, вам двоим стоит остаться дома и помочь маме.
Холли разрыдалась:
– Мам!
Молли разрыдалась:
– Пап!
Я только взглянул жене в глаза и покачал головой:
– НЕТ! – вот уж чего мне не хватало – зимнего похода в лесу с тремя женщинами, которые ни разу не были в лесу! Я бы уж лучше тогда вернулся в Никарагуа.
Слава Богу, что Мэрилин хватило ума сказать дочерям, что они пойдут по магазинам, а затем в кино, отчего Чарли чуть не передумал. Я же напомнил ему, что мы сможем выбраться на природу и заняться «мужскими делами», и он снова переключился на поход. Я же только закатил глаза, глядя на Мэрилин.