— У меня бессонница.
— И что ты предлагаешь мне сделать? — также шёпотом ответил я.
Ответа не последовало. Обняв меня, Макс уже спал.
Весь следующий день меня преследовал осуждающий взгляд соседки напротив. Со стороны же соседа, никакой реакции не наблюдалось вовсе.
Большую часть времени мы спали или слушали в наушниках музыку, на крупных станциях выходили гулять, а потом снова укладывались слушать музыку.
Всё это время нас сопровождал осуждающий взгляд соседки с нижнего места напротив.
Ближе к вечеру Макс вышел в коридор и устроил бесплатное шоу для проходивших в туалет: встал у поручня, идущего вдоль окон, и принялся растягиваться, приседать и изгибаться.
Когда он вернулся в купе, выйти в коридор решил уже я.
По возвращении я обнаружил Макса на своей полке.
— Сегодня ночью я сверху, — заявил этот нахал.
Сказанная им фраза вызвала у меня совсем уж неподходящие для поезда ассоциации и, подумав: «Да ты там и десяти раз не был», — тихо притворив за собой дверь купе, я вышел в коридор охолонуть.
Вскоре за моей спиной раздался шорох отъезжающей в сторону двери.
Появился сосед с большой сумкой в руке.
Поезд начал сбавлять ход.
— Держись, — внезапно хлопнул меня по плечу теперь уже бывший сосед. — Я тебе одновременно и завидую, и нет, — усмехнулся он. — Короче, удачи тебе.
Он замолчал и поставил сумку на пол.
Поезд остановился.
— Восемнадцатое место! Восемнадцатое место! Выходим! Выходим! Стоянка две минуты! Выходим! — засуетилась проводница.
Мужчина поднял сумку и зашагал к выходу из вагона.
Внезапно он обернулся.
— Но большей частью, наверное, всё-таки завидую, — произнёс он.
====== Часть 8. Коварный соблазнитель натуралов? ======
Осуждающе глядевшая на нас соседка вышла поздно вечером на какой-то крупной станции.
Я удержал собравшегося пойти погулять Макса, захлопнул дверь купе и со щелчком повернул защёлку. Развернув Макса, я прижал его к столу и спустил с его бёдер спортивные штаны. От соприкосновения голых ягодиц с холодным краем столика Макс зашипел.
Я, без особых преамбул опустился перед ним на колени и заглотил его член.
— Ты… Ты что?! — издал стон он.
Поезд продолжал стоять на какой-то крупной станции. Но до конца довести затеянное мне не дали. В дверь внезапно заколотили. Пришлось открыть и тут же скрыться под простынкой. Макс в это время переместился на верхнюю полку.
Вошли, судя по всему, бабушка и внучка. Воспитание требовало, чтобы я уступил им нижнее место, но встать, светя шикарным стояком, не представлялось возможным.
Девочка с восторгом полезла на верхнюю полку. Ну и слава богу.
Макс тихо, как мышь, затаился на верхней. Мне оставалось лишь отвернуться носом к стене и убедить себя уснуть.
Утром мы прибыли. При подъезде к станции мы успели застать густой утренний туман, лениво висевший над бескрайними полями подсолнухов.
От вокзала, который по какой-то непредставимой прихоти местного генплана располагался в чистом поле, нас быстро домчали до того места, которое я давно планировал посетить. Это была бывшая деревушка, жители которой задались целью сделать из неё чуть ли не мировой курорт. Деревушка была зажата между двумя лиманами и морем. В ней имелась центральная улица, парочка параллельных и бывшее садоводство.
Теперь жители деревни могли похвастаться наличием как бы супермаркета, единственного места, где имелась возможность оплаты по карте, воскресной вечерней пробки из отъезжающих авто на центральной улице, собственным недоаквапарком, вереницей кафешек и ресторанчиков на улочке, ведущей к морю, гостиницей, единственным многоэтажным зданием в деревушке, собственным общественным транспортом, состоявшим аж из трёх штук маршруток, и даже гибридом частного зоопарка, музея и казачьего шоу.
Базар здесь по традиции даже при наличии отдыхающих работал исключительно по четвергам в несусветную рань, днём на пляже дежурила единственная, присланная из города машина полиции, по непонятной причине всегда припаркованная перед входом в магазинчик, где торговали мёдом на развес.
Выбранный мною в интернете гостевой дом превзошёл все ожидания. Это оказалось двухэтажное здание, не так давно срубленное из сосны. Едва мы вошли, меня поразил запах. Едва уловимый аромат смолы, нагретой за день на солнце.
Комната была огромна. В углах стояли две кровати. Макс сразу же водрузил свою сумку на ту, что была дальше от двери. Он тут же обернулся и спросил:
— Ты не против?
Я пожал плечами. Мне было совершенно всё равно.
Начались отпускные будни. Утром мы шли на пляж, потом обедали в какой-нибудь кафешке, пережидали самое пекло в номере под кондиционером и в запахе сосны и снова вечером шли на море. Потом мы гуляли по немногочисленным улочкам, разговаривали, считали падающие звёзды, сидели на огромном балконе размером не меньше, чем полкомнаты. Часа через два после заката огромные серые звери, которых язык не поворачивался назвать комарами, куда-то пропадали, и на балконе можно было до бесконечности наслаждаться видом на лунную дорожку в лимане и дышащее за деревьями море.
Спать Макс устраивался на своей кровати, поэтому мне приходилось довольствоваться самообслуживанием в душе и подбором слов, чтобы как-то половчее предложить ему перебраться вечером в мою, или мне — в его. Учитывая, что Макс находился здесь за мой счёт, мне меньше всего хотелось, чтобы он подумал о моих намерениях что-то не то.
Кровати — впрочем, тумбочки тоже — оказались привинчены. Я это обнаружил в первый же день.
Вдобавок к уже имеющимся проблемам, Макс начал бегать. Сначала — по пляжу, но из-за своей белобрысости быстро обгорел, потом — утром, по берегу лимана, встав пораньше и отзанимавшись своими па на балконе.
После бега он возвращался в номер (по утрам он просто перелезал через перила балкона, не прибегая к услугам дверей), разоблачался, повязывал вокруг бёдер полотенце, надевал шлёпки и, снова не воспользовавшись дверью, уходил перед завтраком поплавать в неглубоком лимане.
Как-то раз, он заявился на местную спортивную площадку, где познакомился с какой-то компанией местных парней, почти круглосуточно кучковавшихся у близлежащего пункта техобслуживания. Теперь вместо обеденного отдыха Макс обычно пропадал там.
Проблемы усугубились, когда как-то вечером мы зарулили в открытую кафешку, по совместительству также танцульку. Макс, естественно, произвёл фурор. Девушки, разумеется, так и висли на нём. Я же тихо сидел в уголке, глядел на танцпол и, похоже, ревновал.
Меня одолевали совсем уж ненужные мысли о том, что Макс может оказаться би, а то и вовсе чистейшей воды натуралом, по ошибке пошедшим из-за меня кривой дороженькой.
Короче, к концу вечера я уже вообразил себя кем-то вроде коварного соблазнителя натуралов, негодяем, воспользовавшимся безвыходным положением жертвы, и как-то окончательно скис.
====== Часть 9. Внезапный звонок ======
Прошло с неделю или около того. Чем Макс занимался, уходя тусоваться с местными у автосервиса, я намеренно не интересовался. Я всё больше и больше склонялся к мысли, что моя идея прихватить Макса с собой была ошибкой.
Утром он вставал раньше меня, бегал, исполнял на балконе свои заковыристые па и плавал в лимане. Я же дёргался и переживал из-за того, что он, судя по всему, был абсолютно доволен сном в отдельной кровати без меня и без секса.
Мои ревность и переживания не простирались столь далеко, чтобы идти шпионить к будке автосервиса и проверять, зачем же Макс туда ходит.
И как знать, чем бы всё закончилось, и где и с чем бы я сейчас был, если бы тогда я взял на себя труд разузнать, какие общие интересы собирали местных парней у автосервиса.
Короче, настроение моё тогда было далеко от безоблачного.