– Я утром улетаю в Москву. Потом в Нью-Йорк, – она показала рукой, как самолет набирает высоту. – Но я тебе напишу свой адрес. А ты мне свой. Мы можем писать письма друг другу. Я хочу прислать тебе подарок из Америки. Какой подарок ты хочешь получить из Америки?
При этих словах его взгляд остановился на её лице, а сердце гулко стукнуло в груди. Нельзя сказать, что она красавица, но лицо притягивало к себе взгляд открытостью и доброй улыбкой, а в её глазах было много больше чем простой интерес к нему.
Виктор почувствовал то, что никогда в жизни не испытывал: без неё он не сможет жить.
Причём здесь подарок? Зачем он ему? Утром она исчезнет… Но она была так настойчива в своём желании сделать ему подарок…
Он любил джаз!
– Вы можете мне прислать пластинки с джазом?
– О, конечно могу! Но только я в нем совсем ничего не понимаю.
– Дейв Брубек, Рей Конифф… – имена беспорядочно посыпались из него. Но он сумел остановиться.
– Я тебе пришлю. Я могу оплатить все расходы в Америке, чтобы здесь у тебя не было проблем.
Какие проблемы? В этот момент он вдруг ощутил, как ему не хватает запаса слов. Ему так многое надо ей сказать. Ему надо её остановить и не отпускать.
- Не улетай!
- Она прижалась к нему. Подняла на него глаза полные слёз. Заговорила длинно и путанно… Главное, что он разобрал – мы будем писать друг другу письма.
Утром солнечные лучи заполнили весь гостиничный номер. Но было воскресенье, до самолета оставалось много времени. Можно лежать в постели с закрытыми глазами и воскрешать в памяти вчерашнюю инопланетянку. Прекрасный вечер. Наверное, она уже навсегда растворилась в голубом небе.
Дверь в номер распахнулась, и на пороге комнаты, где находилось четыре кровати с жильцами, появилась женщина приличных размеров в синем халате со шваброй наперевес и грозно спросила: «Кто здесь Марков?».
Жильцы приподнялись на своих кроватях и гневно посмотрели друг на друга, пытаясь определить, из-за кого им не дают спокойно поспать в воскресенье.
– Я Марков, – сознался Виктор.
– Иди. Тебя директор зовет. Только побыстрее, – швабра целилась прямо в лоб, а с черной тряпки, что висела на другом конце, тонкими струйками сбегала вода.
- Почему директор? Для чего я ему нужен? - На какое-то мгновение, когда тетка называла фамилию, поверилось, что инопланетянка не хочет улетать, не взглянув на него ещё раз. Не поцеловав на прощание в щёчку. – А, тут директор…
В вершине т-образного стола сидел представительный мужчина в черном костюме, с галстуком, а за приставным столом мужчина обычный в серой рубашке с большими карманами. Представительный сразу поднялся, как только Виктор спросил: «Вы меня вызывали?» и молча пошел к выходу, похлопывая себя по большому животу и что-то напевая.
– Садитесь, Марков, – показал рукой светловолосый. Вот моё удостоверение. Можешь посмотреть. А у меня к тебе несколько вопросов.
Происходящее так ошарашило Маркова, что он смог только разобрать: «Капитан…особый отдел». Остальное упорно не воспринималось, поскольку было до чертиков понятно.
– Следили, значит?
– Не особенно. Мы знаем, из какой организации ты приехал сюда в командировку. Доверяем. Просто хотим немножко уточнить. Вы про какие-то пластинки говорили…
– Я джаз коллекционирую. Просил ее прислать. Она обещала…
Капитан полистал лежащую перед ним записную книжку.
– А про какие деньги вы говорили?
– Про деньги? –Виктор сначала не понял вопроса. – Про какие деньги? - Вспомнил. - Она что-то говорила об оплате посылки…
Дверь распахнулась, и в комнату влетела администратор гостиницы.
– Максим, где директор?
– Вышел куда-то. Наверное, скоро придет, – ответил мало приметный человек.
– Там американка ревет во все горло у себя в номере. Ей надо в аэропорт ехать, а рядом никого нет из обслуги. И языка никто не знает.
– А где переводчица?
– Ей звонили домой. Она говорит, что не с кем оставить ребенка и у неё сегодня выходной.