Когда оказываемся в квартире, удостаиваюсь ну такого разобиженного взгляда, что просто не могу сдержать злорадной усмешки.
- Пизды где получил? – этот вопрос давно меня интересует. Сам не пойму почему, но желание сделать больно тем, кто поднял руку на пацана, нестерпимое.
Вы посмотрите на него: эти глаза распахнутые, хоть и с многообещающим прищуром, эти волосы блондинистые- да он как дитя неразумное, я бы даже сказал безмозглое. Его жалеть надо, а не бить.
- В клубе, - все-таки ответили мне и, присев на корточки, а потом и на задницу целиком, стали стаскивать с себя кроссовки. Видимо, он здесь надолго. Причем во всех смыслах. Это недоразумение запуталось в шнурках и явно не скоро справится с ботинками, а уходить он вообще не собирается, вон какая морда счастливая.
- И кто тебя туда пропустил? – интересуюсь, присев перед ним на корточки и не развязывая - так стягиваю с него кроссовки.
- Деньги.
- Кличка такая?
- Нет, это которые шуршат, ну за них еще продукты покупают, ну ты их вряд ли видел, - и улыбка на пол-лица.
Даю ему подзатыльник и рывком ставлю на ноги.
Он, покачнувшись, падает на меня и крепко обхватывает за спину.
- У тебя просто отвратительно неровный пол, - выдало ЭТО и, оттолкнувшись, побрело в ванную.
- Жрать надо меньше и пол ровный будет. Ты, кстати, куда?
- Мыться!
- А у себя дома ты этого сделать не можешь? – следую за ним, и как знал, успеваю подхватить его возле двери, когда занос был максимально опасен.
- Тебе воды жалко? – вскидывает голову вверх и буравит меня взглядом, а в глазах такие чертенята пляшут и вилами размахивают, что все тело сводит легкой предвкушающей судорогой.
Он скользит взглядом по моим губам, перемещается на глаза и опять на губы. Словно провоцирует. И стоит мне только наклониться к нему, как он вырывается и все-таки заходит в ванную, закрыв за собой дверь. Это что сейчас такое было? Меня что совращать пытаются или нагло динамят? Ну поганец.
От автора
Когда Глеб зашел в ванную, то обнаружил интересную картину. Вик стоял возле раковины, сгрузив на старенькую стиральную машинку толстовку, пачку сигарет с телефоном и ствол, самый настоящий огнестрельный пистолет. Теперь неудивительно, почему он так спокойно блуждает по ночам, пронеслось в голове у хозяина квартиры.
Чуть оттолкнув в сторону парня, Глеб усаживает его на унитаз и не торопливо достает из аптечки все необходимое. Все происходит в полном молчании, и атмосфера с каждой минутой сгущается все сильнее.
Присев на корточки между его ног Глеб обрабатывает раны на лице обеззараживающим раствором, смазывает мазью, все это - не глядя в глаза нежданному гостю. Сейчас к парню пришло осознание, что пацан, разъезжающий на дорогой тачке и спокойно разгуливающий со стволом за поясом, не просто избалованный мальчишка, а вполне себе сын чьего-то влиятельного папаши и это может стать проблемой. Большой проблемой. Особенно для Глеба, человека у которого не то что крыши нет, даже самой элементарной возможности защититься не будет. И это сильнее подливало масла в огонь. Безусловно, парень был интересен сам по себе, да и что уж там, красив поганец, но его возраст вполне мог послужить серьезным препятствием.
- Сколько тебе лет? – Глеб и не понял, как голос стал тише и более грубее, будто здравый смысл сейчас брал верх над эмоциями и вырывался наружу.
- Трахнуть меня хочешь? – в голосе паренька не было ни грамма стеснения или раздражения, он будто спрашивал, как пройти в библиотеку.
- Хочу, - так же спокойно ответил Глеб и поднял-таки глаза на парня.
- Шестнадцать недавно исполнилось. Все еще хочешь? – этот вызов в серо-зеленых глазах, действовал лучше, чем любой афродизиак.
- Возможно. Здесь какого хера забыл? Или там, откуда ты прилетел, людей нет? – не смог не съязвить Глеб, поднимаясь на ноги и убирая уже ненужные медикаменты в ящик.
- Люди есть везде, вот только содержимое в них разное.
- О чем ты?
- Не вникай. Слушай, свали, а?
- А ты не оборзел? – изумился Глеб, но не смог скрыть улыбки, поражаясь наглости этого недоразумения.
- Я поссать хочу, или желаешь посмотреть? – парень встал и демонстративно начал расстегивать на себе фирменный ремень.
- Вот, поганец, - усмешка, и дверь захлопнулась, отрезая Вика от хозяина помещения.
Сделав все запланированное, Вик несколько минут просто смотрел в зеркало, стараясь найти там что-то такое, чего раньше не видел. Говорят, когда влюбляешься, появляется яркий блеск в глазах, а здесь ничего. Так почему от каждого прикосновения пылает кожа, от случайно брошенного взгляда волосы встают дыбом, а звуки голоса кажутся такими знакомыми и необходимыми, что просто голова идет кругом.
Усмехнувшись, Вик так же понял еще одну вещь, что он никогда раньше не был в пассивной роли, и Глеб вряд ли ляжет под него. Только не этот взбалмошный, непробиваемый упрямец.
Но стоит только показать ему страх, открыть тайну, что Вик девственник, в том самом смысле, он же его пальцем не тронет, в этом пацан был уверен на сто процентов. Что ж, придется играть роль до конца. В том, что Вик его хочет, он не обманывал себя, парень был красив, и несмотря, что примерно лет на десять старше, все равно привлекательный и манящий. У Глеба не было той неописуемой красоты, которой пестрят богатенькие мальчики, он не носил дорогих шмоток, но было в его образе что-то такое завораживающее. Его хотелось приручить, сделать своим, стать его, чтобы такой хищный зверь стал ручным котенком в твоих руках, и это становилось навязчивой идеей.
Глеб
Несколько минут прошли в ожидании. Сейчас вокруг меня время словно остановилось. Нет разницы кто богаче, а кто нет, кто взрослее, а кто еще совсем пацан, есть лишь одно единственное желание обладать его телом, хочу его. И он прекрасно это понимает. Если бы он сейчас захотел уйти, смог бы я отпустить? Нет, в этом я уверен. Я взял бы силой, пускай мне бы и удалось его возбудить и даже довести до разрядки, но все равно это было бы насилие.
Меня не пугает его возраст, пускай он и на девять лет меня младше, сейчас мне кажется, что меня, в принципе, невозможно чем-то испугать. Воспоминания о прошлом похоронены глубоко в душе и стоит им только начать просачиваться наружу, как я глушу их, не важно какими способами, но подавляю намертво.