- Можем отправляться, - не скрывая радости, провозглашает Лен. – Думаю, леди Луассис простит, что мы не зашли попрощаться с ней лично.
- По возвращению я отправлю ей официальную благодарность, - обещает Келт. – Этого хватит.
Пружиной подскочив с кресла, подбегаю к двери и уже почти хватаюсь за ручку, но в последний момент предусмотрительно оборачиваюсь. Так и есть, я самая торопливая.
- Готовы? Подходите ближе, а то потеряетесь.
- Или ещё хуже, - усмехается сиир, - останетесь тут.
Из всей нашей пёстрой компании только мы с ним знаем, что ехать в Ассоциацию не обязательно. Остальные, в особенности Рраяр, обозревают мягко клубящуюся на месте обычного коридора темноту с нескрываемым удивлением. Не упустив шанса лицезреть вытянувшуюся физиономию джаройя, уверенно шагаю вперёд. Я не захотела вести всех этих нелюдей прямиком к нам домой, поэтому переход кончается в памятном закутке между домами. Тут наше появление не привлечёт лишнего внимания, а нисс Шиор и Рраяр без проблем найдут себе транспорт или гостиницу.
Джарой уходит сразу же, не прощаясь и ни разу не обернувшись, а Келт с облегчением обводит взглядом людную улицу:
- Благодарю, нисса! Наконец-то я дома! Лария, наверно, уже заждалась!
- Да, возвращаться приятно, - соглашаюсь, думая, что успела соскучиться по своей комнате в особняке. Не дворец, конечно, зато спокойно и безопасно.
- Рад был повидаться, - улыбается Аллеон, уже делая пару шагов к дороге, чтобы поймать карету.
- Приходите как-нибудь в гости, - хитро подмигивает нисс Шиор, ловко запрыгивая на подножку нашего затормозившего экипажа. – Высокая улица, дом номер пять!
Проводив веселящегося приятеля взглядом и смирившись, что придётся искать другой транспорт, Аллеон энергично машет рукой, подзывая ещё одного возницу.
Пока повозка подъезжает, я обращаю внимание на прислонившегося к фонарю инкуба. Его лоб влажный от пота, а мягкие губы пересохли от частого, поверхностного дыхания.
- Ты как, Медиф?
- Всё хорошо, госпожа.
Смотрю на него – и не верю ни единому слову. Я не видела, что под бинтами, но само их количество и общий бледный вид вызывают тревогу.
- Потерпи ещё немного. Совсем скоро мы будем дома.
- Как только приедем, я вызову врача, - добавляет Лен.
Не слушая возражений, он помогает инкубу забраться внутрь кареты, осторожно усаживает на сиденье.
Всё-таки странно. Мой муж заботится о мужчине, которого мне подарили в качестве любовника.
Покачав головой, привычно запрыгиваю на ступеньку и занимаю место рядом с сииром. Его тёплые пальцы тут же накрывают мою ладонь и принимаются водить по коже запястья. Волнующе и щекотно. Отнять руку – значит обидеть его, но сидеть неподвижно нет никаких сил.
Когда карета останавливается возле ворот особняка, Аллеон высовывается наружу, и через пару секунд движение продолжается.
- Я открывал ворота, - подтверждает он мою догадку. - Нас доставят прямо к крыльцу.
Это хорошо, потому что Медиф точно не в том состоянии, чтобы совершать пешие прогулки и любоваться садом. Кажется, будто он просто спит, привалившись к стенке, но мне совсем не нравится его самочувствие. Почему с каждой минутой всё хуже? Нэрды его отравили?
Приложив ладонь к его лбу, обеспокоенно оглядываюсь на Лена: слишком горячий. Вздрогнув в первую секунду, Медиф устало приподнимает чуть сиреневатые веки и осторожно перехватывает руку, не давая её убрать.
- Можно? У Вас пальцы прохладные: приятно.
- Сейчас доберёмся до кровати и сделаем тебе холодный компресс, - обещаю, плотнее прижимая ладонь. – А ещё тут есть магия. Ты быстро поправишься.
Медиф, расслабившись, только кивает. Ему тяжело говорить.
Из кареты его подхватывает под руки нисс Фарн, вышедший встретить хозяина. Вдвоём с Аллеоном они практически втаскивают инкуба в дом. Я тороплюсь следом, радуясь, что он более сухощавого телосложения, чем сиир или Драхар, и мужчинам будет не трудно поднять его на второй этаж.
Сложно передать степень моего изумления, когда прихожую внезапно озаряет ослепительная белая вспышка, а после я обнаруживаю себя стоящей посреди тёмного, ночного леса. В туфлях и парчовом платье.
Что это именно лес, а не парк, понятно сразу. Слева виднеется упавшее мшистое дерево, корни которого наполовину вырваны из земли и теперь напоминают затаившееся чудовище. Впереди – трухлявый пенёк, облюбованный выводком бледных грибов на тоненьких ножках. Древние деревья высятся вокруг мрачными исполинами. А ещё здесь особенный запах – воздух пахнет влажной свежестью и травой.