- Кучиёсе но дзюцу! Эй, змее-ей! Ну, кому сказал! Ну, Кучиёсе! Нуууу, ну но дзюцу ведь!
Кабуто, Саске и Намико аккуратно обошли саннина и скрылись в рубке. Начал накрапывать дождик. С палубы время от времени долетало:
- Твою мать, призовешься ты или нет?!.... Я же японским языком говорю Ку-чи-ё-ся, тьфу, чтоб тебя, Кучиёсе! Кучиёсе но дзюцу!!!! Ну, ёпрст, чего тебе еще-то надо?.. Кровушки моей захотелось?!
День 71. Неугомонный саннин =)
Кабуто водил пальцем по столу, размазывая пролитый Орычем чай и рисуя портрет своей мамы. Саске со злорадством наблюдал, как искажается от отвращения лицо Намико. Мама Кабуто… Не самое приятное зрелище.
Внезапно судно накренилось. Учиха, медик и рыжеволосый капитан полетели в угол каюты. Все трое ударились головами и ненадолго им удалось стать свидетелями необычайно раннего метеоритного дождя. Метеориты кружились по каюте, сталкиваясь друг с другом и порождая целые кучи маленьких метеоритиков.
- Черт! Что это было?! – воскликнула Намико, отгоняя в сторону мельтешившие перед глазами метеоритики.
- А мне откуда знать? – огрызнулся Учиха. Изловчившись, он сумел прихлопнуть метеоритика, который попал ему на шею.
Кабуто переживал настоящий триумф. Его метеоритики не беспокоили. Он был в очках.
Закончив охоту на метеориты, троица отправилась на палубу, чтобы выяснить в чем дело.
Каково же было их удивление, когда они обнаружили, что катер медленно идет ко дну.
Оказалось, что Орочимару-сама все-таки призвал змея. МАнду. Это гигантское чудовище прожигало взглядом пытающегося забиться в ведро (в котором уже итак спал Блохастый Матрас) саннина.
- Что это? – выдохнули Намико-сан и Саске.
- Э-это МАнда-сама, призывник Орочимару, – проговорил Кабуто дрожащим голосом.
Змее явно было тесно на маленьком полузатонувшем катере. Она в ярости ударила хвостом, снося остатки бортов и корму к морскому дьяволу. Потом она исчезла, так и не дождавшись каких-либо приказаний со стороны Орыча.
- Какого фига вы мне тут устроили?! Поубиваю всех к чертовой бабушке! – закричала Намико. – Порву всех на подтяжки! Мой катероооочееееек!
- Это не мы, это Орочимару, – заметил Саске. – Он, кстати, забился под сидения.
Взгляд налитых кровью глаз бешеной Намико замер на торчащих из-под лавочек побледневших тапочек саннина.
- А ну вылез оттуда по-быстрому! – скомандовала девушка отнюдь не ангельским голосочком. Тапочки тоже попытались спрятаться под сиденьями, но им там места явно не хватало. Оттуда послышался приглушенно-сдавленный ответ:
- Ээээ, мне и здесь хорошо. Дааа… Тепло так, уютненько…
Между тем воды в остатках катера было уже по колено.
- Намико-сан, а… а у вас есть сапасной лотка? – спросил Кабуто, отвлекая капитаншу от хозяина.
- Ага, щазз, может, тебе еще спасательный жилет предложить?!
Кабуто заткнулся. Он не настолько обожал Орыча, чтобы рисковать своим хилым здоровьем.
Саске подошел к борту и просто перешагнул через него. Он же все-таки шиноби, оставшиеся три с лишним километра можно и пешком дойти. Кабуто вытащил упирающегося Орыча из-под лавки и они тоже перешли на воду.
Намико покидала судно последней. Она же капитан.
Саске, Кабуто и Орычу пришлось ждать ее еще минут десять. Блохастый Матрас, лишившийся ведра и не бывший шиноби, плавал вокруг них кругами.
Наконец, катер «Небольшое суденышко» затонул, выставив всем на обозрение свой гребной винт. Намико подплыла к троим шиноби. Она не умела ходить по воде, за что сейчас себя жутко ненавидела.
Они пустились в путь. Шиноби пешком, Намико и Блохастый Матрас вплавь. Плавали те двое в одном стиле, который всем известен под незатейливым названием «по-собачьи».
- Эй, Намико-тян, - крикнул ей Учиха, - ставлю 9.8 за исполнение и 10 за синхронность!
- Шел бы ты! – рявкнула на него намико, едва поспевая за собакой.
- А я и иду, – победно протянул Саске. - Шагаю тут, так сказать, пешком. Что мне снег, что мне зной, что мне дождик проливной, когда я шиноби и умею ходить по воде!
Песенку Учиха, конечно, переврал, но Намико поняла, на что он намекает.
- Ммм, Кабуто-сан, - капитанша сделала кавайные глазки, - я же тебе нравлюсь?
- Агааа, - осторожно ответил медик.
- А ты бы не мог меня немного понести?
- Прости, Намико-сан, но из-за моеко плохоко зрения, врачи сапретили мне носить тяшести, а такше пекать и прыкать.
Очкарик тяжело вздохнул, показывая как это нелегко – отказаться от таких занятий.
- Лучше бы они тебе дышать запретили! – пробормотала Намико, вглядываясь в приближающуюся полосу берега. - И что значит "тяжести"? Гад!
- Земля! Земля! – Саннин запрыгал от радости. – Скоро я увижу мой родненький медицинский центр!!!