- Бвахахахаа!!! – Кабуто поправил очки. – Орочимару-сама, можете больше не беспокоиться на их счет.
- Что вы с ними сделали? – саннин обрел, наконец, дар речи.
Кабуто пожал плечами:
- Поиграли в «злой врач» и «врачи, еще злее». Это - народная медицинская забава… Вы разве не знали?
- Саске-кун, - Орыч обернулся к своему ученику, - похоже, мы остались без веселья.
- Вот всегда так, - Учиха надул губы, - знал бы, вообще к тебе не пошел.
Орочимару побледнел:
- Эээ, ну.. хочешь, завтра я научу тебя одной крутой технике взамен, а?
- Пф… ты говоришь это все время, но ничему так и не учишь. Я начинаю сомневаться в твоих благих намерениях сделать меня сильнее.
Орочимару вздохнул и начал придумывать ответ, однако его спасло обращение братьев Пингов:
- Эй, Олочималу-сама, счет в Великом Всеубежищном Турнире – два:два… Как нам быть? Нам с Вином уже челез час пола уезжать.
- Ксо, совсем забыл, - сокрушенно сказал саннин под наглое фырканье Саске.
- Знаете, как в Конохе решают такие вопросы настоящие шиноби? – неожиданно для себя самого выдал Учиха.
Все уставились на него:
- Как?
- Хм… «камень, ножницы, бумага». Любой другой способ не подойдет из-за нехватки времени.
- Да уж, - Кабуто вздохнул, убирая скальпель в карман. – Мошет, лучше - вскрытие на время?
Медик бросил кровожадный взгляд на сопящих анбушников.
- Забудь, - Саске перешагнул через тело капитана Анбу, - я тут судья, как я сказал – так и будет.
Вин и Понг тоже подошли ближе.
- Итак, раз! Два! Три!
Кабуто, зажмурившись, изобразил на пальцах ножницы, Вин бумагу и Понг – камень.
- Победитель этого тура и всего Турнира – Пинг Понг! – Объявил Саске.
Орочимару захлопал в ладоши, наливая уже четвертую кружку.
- Почему он? – очкарик был недоволен результатами.
- Ну-у, - Саске обвел кухню взглядом, - по порядку, в котором вы стояли – твои ножницы разрезали бумагу Вина, остались вы вдвоем, а камень уже сильнее ножниц. Моя логика ясна?
Однако не логика убедила медика в правоте Саске, а появившийся в его глазах Шаринган.
- Яснее не бывало…
- Отлично, - шатающийся саннин с пятой кружкой чая с травами, подошел к ним, - победитель может выбрать в моей лаборатории какие угодно препараты! Вот такой вот я сегодня хороший.
Братья Пинги весело побежали по коридору, бренча связкой ключей, которую им дал Орочимару.
- В вашей лаборатории… - в глазах Кабуто стояли едва сдерживаемые слезы. – Нечестно, Орочимару-са… Хнык-хнык… У вас ведь даже своей лаборатории нетууу… Стоп! А куда они тогда?.. О-ро-чи-ма-ру-сама?! Фы тали им ключи от чеко?!
Переход Кабуто на акцент заставил Саске поморщиться и поскорее смыться из кухни, предоставив саннину самому объясняться с проигравшим.
Часть 52. Ранний завтрак, плавно перетекающий в поздний ужин.
День 94.
Спавший младший Учиха потянул носом воздух. Из-за неплотно прикрытой двери как всегда несло стряпней Орочимару. На этот раз он, как ни странно, готовил что-то из родной кухни. И пока ничего не сжег.
Именно ощущение неправильности происходящего заставило Саске подняться в такую рань и, одевшись, прошлепать на кухню.
Саннин, насвистывая какую-то песенку себе под нос, стоял у плиты и чесал правой ногой левую.
- Разве сегодня ты готовишь? – поприветствовал его Саске.
- Доброе утро, моё буду... кхе-кхе, Саске-кун. Как спалось? – Орочимару не отвернулся от плиты.
- Эм… нормально, а что? – Саске насторожился. Поведение саннина пугало Учиху куда больше, чем его болтающийся до самых колен фиолетовый язык.
- Ничего не слышал?
- Неееет, - Саске и не заметил, как по спине забегали мурашки. «Что за? Что я должен был слышать?!» В мозгу наследника клана носились самые разнообразные мысли, но ни одной хорошей.
- Это хорошо… А знаешь, Кабуто уехал, - Орочимару кашлянул и продолжал что-то нарезать огромным ножиком.
- Куда? – Саске сглотнул. Есть почему-то хотелось все меньше.
- Не сказал, - вздохнул Орыч и высыпал то, что нарезал, в сковородку. По кухне разнесся аромат жареного мяса. Смешиваясь с запахом варящихся в бульоне овощей, он заставлял выделять слюну даже спящих под столом Блохастого Матраса и Хомьюби. Саске заметил их, только когда ему под ноги натекла огромная липкая лужа. Передвинув стул к другому краю стола, Саске снова обратился к Орочимару:
- А когда он приедет?
Не то, чтобы Учиху особенно волновал очкарик, но остаться с Орычем наедине на неопределенный срок было удручающей перспективой.