- Кабуто, мальчик мой, с тобой все нормально?
- Ессесно, Орчмру-ссма.
Саске даже оживился. Поведение Кабуто разбудило его дремавшее любопытство. Пытливый ум тринадцатилетнего шиноби выдавал одну за другой версии объяснения поведения очкарика.
Кабуто еще минуты две попорхал по кухне, насвистывая финскую польку. Он вытер везде пыль, выгладил все орочимарины халаты, даже разморозил холодильник. Остановившись в дверях, медик, театрально взмахнул рукой:
- Адью, мон ами!
- Это он сейчас что сказал? – спросил озадаченный Саннин, когда Кабуто скрылся в темном коридоре.
- По моему, это было по-французски – «прощай, моя любовь». Это он, наверное, тебе сказал.
- А почему это мне?
- Ну не мне же! – Саске встал из-за стола.- Пойду чего-нибудь почитаю.
- Хорошо, я буду в оранжерее, – Орочимару вытирал руки полотенцем. – Только Саске-кун… В запретную секцию библиотеки не заглядывай.
- А что, у нас такая есть?
Орочимару неожиданно понял, что сболтнул чего-то лишнего:
- Нет, конечно, нет. И даже не вздумай искать!
- И не вздумаю. Делать мне нечего.
Саске вышел в коридор. Он и в правду сейчас не вздумал бы искать эту запретную секцию, потому что для начала он решил пошпионить за Кабуто. Неужели у медика завелась девушка? Иначе как еще можно объяснить то, что он заговорил по-французски?
Часть 22. Необыкновенно быстрые дни
День 44.
Кабуто, выделывая ногами пируэты и па, которым бы позавидовала любая балерина, допорхал до своей комнаты.
Саске опять занял наблюдательный пункт за углом. Внезапно Учиха почувствовал, как что-то влажное коснулось его ноги. Он оглянулся - из темноты на него доверчиво пялился Блохастый Матрас. Пес поймал крысу и теперь пытался всем этим похвалиться. Тем влажным, что задело Саске, были крысиные внутренности.
- Твою мать! Убери это немедленно подальше отсюда! Ты меня понял, Блохастый Матрас?
Так как это был чрезвычайно умный пес, он, конечно, понял. Не очень довольный, он побежал в противоположную от Саске сторону.
Дверь комнаты Кабуто открылась, из нее высунулась голова медика и огляделась.
«Ксо! Услышал!» - Саске затаился и даже перестал дышать. Да, шпион из него был никудышный. В коридоре раздались шаги. Саске попытался сжаться до размеров таракана, чтобы уползти в какую-нибудь щель. Это не получилось. Сердце громко стучало где-то в горле, в ушах звенело, перед глазами мерцали красные квадраты и желтые треугольники. Шаги замолкли. Учиха открыл один глаз, потом второй. ЧЕРТ! Кабуто стоял прямо перед ним. В руках скальпель, на губах глупенькая ухмылочка.
- Орочима!..
И тут медик зажал ему рот.
- Тсссс! Ти ше не хотьеть песпокоить нашеко сенсея? Итем со мной.
«Этого не может быть, этого не может быть, этого не может быть…» - Разум и Внутренний Голос, и даже Совесть твердили одно и то же как заведенные, не желая придумывать какой-нибудь выход из сложившейся ситуации.
- Ну, што ше ты стесняешься, тафай прохоти.
Саске пугало то, что Кабуто ведет его в свою комнату, но еще больше его пугал становящийся все более непонятным акцент очкарика.
- Кабуто-сан, - еле ворочая языком, проговорил Учиха, - ты же не сумасшедший? Если Орочимару узнает, что…
- Ничеко он не уснает, хихихихи, ты феть ему не скашешь? Так? И я ему не скашу… Откутта ше он токта уснает? Ни-от-ку-тта.
Медик затолкнул Учиху внутрь комнаты. Саске попытался прорваться к выходу, но ему не удалось. Кабуто запер дверь.
- Что ты собираешься делать? Я буду атаковать! Катон!
- Стой, стой, стой! – Кабуто бросился к ногам Учихи. – Не натто, не натто никаких Катон!
- Чего?!
- Я хотел попросить тебя об одолжении, не выдавай меня Орочимару, пожалуйста, я буду за тебя готовить, я даже поделюсь с тобой. Хорошо?
- Чего? – Саске был слегка в шоке. Чего он только за последние пять минут не навооброжал!
Апофеоз 44 Дня.
- Что ты имеешь в виду, Кабуто? – У Саске все еще бегали пупырчатые мурашки по коже. Поведение медика не предвидел даже Нострадамус.
- Понимаешь, - начал очкарик без всякого акцента, что немного успокаивало, - когда ты учился технике призыва, я пошел в лес. Мне нужно было найти кое-что для моих ботанических исследований.
- И что?
- Неожиданно, на залитой солнечным светом полянке я увидел ее. О… - Глаза Кабуто за стеклами очков мечтательно закатились. Он прижал руки к груди. – Она меня околдовала. Я чувствовал, что температура моего тела повысилась, сердце стучало все сильней и сильней. Высокая… Стройная…
- Феее, Кабуто, вот только подробностей не надо. Мне еще нет восемнадцати!