В самом деле, медика нигде не было видно. На его поиски решено было отправить экспедицию в составе младшего Учихи и Блохастого Матраса. Орочимару занялся приготовлением пищи, а Намико отправилась в рубку, чтобы проверить курс.
Саске обыскал практически весь катер, но медик словно в воду канул. Учиха начал думать, что так оно и произошло, но тут он услышал какой-то разговор на палубе.
Там, заикаясь и отчаянно краснея, Кабуто протягивал Намико небольшой букетик из трех ромашек и одуванчика.
Блохастый Матрас не выдержал и захихикал. Саске подошел поближе.
- Ой, мне никто не дарил таких букетов, - произнесла Намико.
- Т-таких красивых? – поддержал разговор очкарик.
- Нет, Кабуто, - Саске вышел из своего укрытия. Он знал, как испортить момент. – Таких чётных. Бедная Намико-сан – больше ей никто и не подарит, какая досада.
Кабуто понял свою ошибку. Намико бросила уничтожающий взгляд на Саске, потом поднесла руку к уху:
- Алло? Да. Эй, Саске-кун, тут тебя к телефону зовет некто Итачи, ты знаешь такого?
- Так, да?! Катон! – Саске набрал полную грудь воздуха, готовясь испепелить и рыжеволосую, и весь этот катер, но тут на Учиху выплеснули литров пять воды из того самого ржавого ведра, в котором ранее дремал Блохастый Матрас.
- Саске-чан, а как тебе моя новая техника Суйтон? Только что изобрела. Называется - Утрись но дзюцу!
Саске поперхнулся подступившей к горлу чакрой. Пришлось прекратить. «Отличное дзюцу, - подумал Учиха, ведь он, в конце концов, умел трезво оценивать способности врага. – Теперь ни тебе катон, ни чидори, ксо… Ну ладно, этот раунд за тобой, но лучше готовься. Я ведь – Мститель, а пока объекта моей мести нет под рукой, буду тренироваться на том, что есть, хы-хы-хы-хы...»
День 68.
Орочимару вытащил откуда-то несколько шезлонгов и установил их на палубе. Неяркое осеннее солнце грело довольно хорошо, но загорать было уже поздновато.
- Эх, - вздохнул саннин, - в такие деньки всегда накатывают воспоминания о прошлом, не так ли, Саске-кун?
Учиха, смотрящий в небо, лениво повернул голову к Орычу.
- Что?
- Ну, накатывают же? – Орочимару развел руками, типа – ничего не поделаешь.
- Аа.
На третьем шезлонге – поближе к Кабуто, подальше от Саске, уcтроилась Намико. Она даже отложила трубку. Скорее всего, и на нее накатывали воспоминания. Кабуто спал. Но в его снах также было полным-полно всяких воспоминаний. Саске кинул взгляд на Блохастого Матраса, ловящего брызги, которые вылетали из-за борта. Песик веселился от души. Так думал Учиха, но Блохастый Матрас просто пытался подавить грусть от накативших и на него воспоминаний.
Воспоминания… И чего это Орыч вспомнил тут о них?..
Саске повернулся на бок, чтобы не видеть ничего, кроме некрашеных досок стены рубки. Но на них как на большой экран в кинотеатре проецировались накатывающие на Учиху воспоминания. Ксо.
………………………………………………
Сегодня второй день в Академии. Итачи решил поддержать брата, и теперь они вместе идут по знакомой дороге к старому зданию.
- Я буду стараться! И тогда, тогда отец скажет!.. – Маленький Саске вдруг замолчал, ведь эту мысль он не хотел говорить вслух.
- Что скажет? – Спросил Итачи.
Саске отпустил его руку и остановился. Итачи тоже остановился. До Академии оставалось несколько шагов.
- Ничего, – голос звучал очень тихо, Саске старался не смотреть на брата. – Просто вчера… Отец и учителя… они все время говорили о тебе!
Итачи улыбнулся. Такой выпад со стороны Саске говорил о многом.
- Но ты же понимаешь, что мы с тобой разные?
- Я-то это понимаю, о-нии-сан, а взрослые… похоже, нет.
- Они поймут, Саске, обязательно.
Саске посмотрел в глаза Итачи. Да, он не врет, он говорит серьезно, не как с ребенком, а как с равным. Наверное, только он и может понять, каково сейчас Саске. Это удивительно, но это так. На душе становится очень легко, он рад, что брат понял его:
- Ладно, я побежал!
Он забежал в здание и тут же столкнулся с каким-то учеником.
- Ой! – Оба упали.
- Смотри, куда идешь, даттебайо!
Саске собрал выпавшие из сумки учебники. Он встал, собираясь сказать что-нибудь колкое, но тот, с кем он столкнулся, уже убежал.
……………………………………………………………………
Орочимару, положив руки под голову, глядел в синеву неба. Его прилизанные гелем волосы скатились с лица, и теперь он мог всматриваться во что угодно сразу двумя глазами. Он нашел, что это довольно удобно, так как поле зрения стало гораздо шире. Легендарный саннин обвел небо взглядом – нет, все-таки объять необъятное – невозможно. Интересно, а Учихи – необъятное? Он повернул голову и уперся взглядом в спину Саске-куна. На белое кимоно, как на большой экран в кинотеатре, начали проецироваться накатывающие на саннина воспоминания.