Характер у отца был нелегкий, не всегда спокойно реагирующий на возражения, но справедливый. Если он чувствовал, что неправ, то находил мужество в этом признаться. Так было и в юные годы, и в дальнейшем. С ним не всегда можно было спорить, он подавлял своим авторитетом. Но если человек был настойчив, уверен в своей правоте, имел что сказать, не боясь начальственного гнева, отец его выслушивал не перебивая, привычно наклонив голову вбок и вниз, выслушивал внимательно, взвешивая аргументы и доводы собеседника. Но пустопорожних разговоров не терпел. Будучи уже главным конструктором, он мог не согласиться с чьими-то доводами, но затем, обдумав все, не считал зазорным отказаться от своего мнения, если другое было более правильным и ценным для дела. Как часто мы наблюдаем совсем иные примеры, когда, стремясь не уронить престиж или из ложного чувства самолюбия, человек упорствует в своей прежней ошибке, даже осознавая ее негативные последствия...
Отец был вспыльчив, но отходчив. Сотрудники ОКБ вспоминали, что реакция его на всякие нарушения была исключительно действенной не за счет интонации и тембра голоса или выражения глаз - это были весьма впечатляющие, но не главные элементы беседы-монолога, а за счет поразительной способности так формулировать смысл проступка, что сознание вины потрясало. Он реагировал на все причины, приводящие к задержке в работе так, как будто ему наносили личную обиду. Если дело затягивалось, мог взорваться, пригрозить сотрудникам выговором и даже увольнением. Всем известны его знаменитые «разносы». «В Москву, по шпалам!» - так это звучало на космодроме. Но столь же хорошо известно, что такие разносы были чисто воспитательным приемом.
Примером может служить приказ отца об объявлении выговора заместителю главного конструктора С.С. Крюкову, начальнику отдела П.Ф. Шульгину и начальнику группы Ю.К. Рудневу за несвоевременное уведомление о случившемся сбое одного из агрегатов, который он не подписал, но красочно выразил свое отношение к их проступку: «т.т. Крюкову, Шульгину, Рудневу. Мне безумно надоело это противное поведение т.т. Шульгина и Руднева! Как надо разболтаться, каким стать несерьезным человеком, чтобы так себя вести! Следующий раз - обязательно накажу! 29/Х II СП (1965 г. - Н.К.)».
Резолюция С.П. Королева на неподписанном им приказе. 25 декабря 1965 г.
Вместе с тем, отец спокойно и поощрительно относился к случаям, когда виновник ошибки, даже серьезной, сам приходил к нему за советом или с предложением о том, как ее исправить. Он категорически не терпел небрежности, халатности, обмана и лести. В своем выступлении перед коллективом предприятия 16 ноября 1962 г. отметил: «...остается много нерешенных вопросов, трудностей, ошибок, но я бы сказал, что это жизнь. Со всем этим можно было бы справиться, но одну вещь простить нельзя - неряшливость в работе, бездеятельность, самоуспокоенность и зазнайство». Эти качества он считал признаками профессиональной непригодности. Людям, формально относящимся к своей работе, он советовал идти работать в мукомольную промышленность или заняться производством кастрюль и тазов. И наоборот, интерес к делу, которым он занимался, всегда служил пропуском к его сердцу.
У отца был свой стиль руководства: ничего не делать за исполнителей, не водить их, как малых детей, «за ручку», давать простор инициативе и требовать высочайшей ответственности каждого. Это помогало решать сложнейшие задачи в кратчайшие сроки.
Интересны письма отца Нине Ивановне от 1 мая и 8 июня 1957 г. В первом из них он пишет: «Я все больше убеждаюсь, как много значат в каждом деле отношение того или иного человека к порученному делу, его характер и то личное, свое, что каждый вкладывает в свой труд. А особенно это в нашем, новом таком и необычном деле, где запросто приходится перелистывать книгу знаний».
Эта же мысль продолжена во втором письме. «Жизнь наша и дела идут, как принято говорить - ходом и я добавил бы - очень быстрым ходом. Все дело, конечно, в том, что происходящие и произошедшие «события» по мере нашего познания их в процессе изучения полученных данных, несут нам
Отрывок из письма С.П. Королева Н.И. Королевой в Москву.
Байконур, 1 мая 1957 г.
все новые и новые неожиданности и «открытия». Безграничная книга познания и жизни (громко сказано!) листается здесь впервые. Надо быстро понять, осмыслить то или иное событие, явление и затем безошибочно дать решение.