Чувствовать, как просто болит голова – это одно, а видеть, что именно в нее прилетело – это уже совершенно другое!
– Валерия, ты переходишь уже все границы! – попытался в очередной раз возмутиться я, но сдержать смех все же не смог.
В первую нашу встречу она решила, что я плохой парень, ведь так? Пусть я и пытался вытравить эти мысли из ее головы, на этот короткий миг будем считать, что я поддался моменту и решил соответствовать своему гордому званию, как она любит говорить, «гада».
Недолго думая и в очередной раз проведя ладонью по голове и лицу, где уже неприятно начинают стекать прохладные синие капли, я не придумал ничего лучше, чем провести этой же рукой по ее светлой футболке. И даже рука не дрогнула, когда в мыслях промелькнула дальнейшая ее расправа надо мной.
Но ничего не произошло. Ни криков, ни избиений. Абсолютно ничего. Лишь спокойный тихий голосок с явными нотками смирения:
– Я наслышана, что лингвисты у нас не от мира сего, но не думала, что настолько.
Что ж… Если всего на мгновение забыть о наших отношениях и безмерной любви к этой в прямом смысле яркой девчонке, то можно со стопроцентной гарантией заявить, что покусителя на свою жизнь я хочу найти самым первым. Даже руки сводит от желания преподать этому ненормальному урок и рассказать, какие нелепые смерти бывают. И я его вижу. Стоит, лыбу давит на третьем этаже, перевешиваясь через перила на небольшом своеобразном балкончике, и салютует мне рукой в знак приветствия.
Тот, кто приставал к моей девушке. Тот, кто посмел ее коснуться и довести до слез. Тот, кто теперь ходит с приклеенным к переносице пластырем. Уж лучше бы я его носопырку тогда сломал, чтобы еще несколько дней отлеживался, а не ходил по пятам за Леркой. Видимо, мало было, раз решил объявиться вновь.
Лера тоже его видит. Крепко сжимает мою ладонь своей, прижимаясь боком к руке, и тут же внезапно хватает за шею и притягивает к себе, впиваясь в губы провоцирующем поцелуем. Из-за него все вылетает из головы. И претензии, что она делает это нарочно, чтобы заявить: «я занята и на тебя у меня времени нет». И какие-либо размышления о том, что он забыл в здании нашего университета и где достал эти шарики с краской. Все уходит на второй план, когда я охватываю ее за талию и прижимаю к себе, даря тесные и теплые объятия, согревающие в ночи.
Мне остается только показать ему средний палец, поглядывая одним глазом на не сводящего с нас взгляда парня, чтобы подтвердить все мысли своей девушки, не давая ему и шанса на воскрешение прошлого.
* * *
– Ну и что ты намерен теперь делать?
Девушка стоит посреди комнаты в длинной мужской футболке и спортивных штанах, вытирая влажные после душа волосы белоснежным полотенцем. Никакого макияжа, аккуратной прически или же девичьей одежки. Она стоит передо мной самым уютным человеком на свете, не разрешая оторвать от себя взгляд. Такая, какая есть: естественная, родная и незаменимая.
Так и хочется укутать ее в большое пуховое одеяло в своеобразный кокон и прижать к себе, заваливаясь на кровать. Вдохнуть поглубже аромат ее волос и кожи, что еще возле двери в комнату дала о себе знать яркими нотками морозного геля для душа, который я вижу на полке в ванной каждый день. И, казалось бы, за столь длительное время он должен был уже надоесть и приесться, но я никак не могу надышаться рядом с ней, осознавая, что нас связывают не только отношения, но и такие бытовые мелочи, как мыло на двоих.
Свои вещи Лера благополучно всунула в стиральную машинку, угрожая мне эксплуатацией оборудования в полном объеме, как только прибежала с занятий, затаскивая меня в квартиру. Поэтому теперь нагло расхаживала в моей одежде по комнате, рассматривая книги на столе и виляла своими невероятными бедрами, заманивая в сети необузданного желания, что скоро выйдет за пределы разумного. А я… Моя очередь идти в душ, а я понимаю, что готов туда идти исключительно с ней.
– Сделаю горячий чай и буду весь вечер и ночь наблюдать за тобой, – признаюсь честно, понимая, что скрывать мне особо и нечего.
– Иди в душ, – отвечает девушка, усаживаясь на стул возле письменного стола, и крутится на нем из стороны в сторону. – Иначе потом не отмоешься.
А ведь в этом она права. Эта краска, черт бы ее побрал, отмывается только в первые пару часов до полного высыхания. И если лицо я еще как-то умудрился отмыть в небольшой раковине уборной университета, то волосы…